Сын Солнца
Шрифт:
Царица подошла к ней.
— Вы блестяще выступали.
Юная музыкантша поклонилась.
— Как вас зовут?
— Нефертари.
— Откуда вы?
— Я родилась в Фивах, училась в гареме Мэр-Ур.
— Кажется, успех совсем не обрадовал вас.
— Мне не хотелось оставаться в Мемфисе, а вернуться в Фивы и войти в число служителей храма Амона.
— И стать затворницей?
— Быть посвященной в мистерии — мое самое сокровенное желание, но я еще слишком молода.
— Для вашего возраста
— Нет, Ваше Величество, но обряды меня привлекают.
— Вы не хотите выйти замуж и иметь детей?
— Я не думала об этом.
— Жизнь в храмах сурова.
— Я люблю вечные камни, их тайны, люблю отрешенность, к которой они располагают.
— И несмотря на это, не согласитесь ли вы на некоторое время удалиться от них?
Нефертари осмелилась посмотреть прямо в глаза супруге фараона. Туйе понравился ее ясный и прямой взгляд.
— Управление женской капеллой этого храма — выдающееся назначение, но у меня возник другой план: согласны ли вы стать моей домоправительницей?
Домоправительница Великой Супруги Фараона! Сколько знатных дам мечтали об этой должности, исполнительница которой становилась доверенной царицы.
— Моя старая подруга, исполнявшая эту роль, скончалась в прошлом месяце, — поведала Туйя. — При дворе многие стремятся занять ее место и клевещут друг на друга, чтобы устранить соперниц.
— У меня нет опыта, я…
— Вы не принадлежите к знати, проникнутой сознанием своих привилегий. Ваша семья не обращается без конца к славному прошлому, чтобы оправдать нынешнее бездействие.
— Не окажется ли это слишком большим недостатком?
— Меня интересуют лишь достоинства людей. Нет недостатка, который достойный человек не смог бы преодолеть. Итак, что вы решили?
— Могу ли я подумать?
Этот вопрос развеселил царицу: ни одна придворная дама не осмелилась бы задать подобный вопрос.
— Боюсь, что нет. Надышавшись храмовых благовоний, вы забудете обо мне.
Нефертари сложила руки на груди и поклонилась.
— Я к услугам Вашего Величества.
Царица Туйя вставала до рассвета. Она любила ранее утро. Мгновение, когда луч света пронзал сумерки, было для нее ежедневным свершением таинства жизни.
К ее радости, Нефертари разделяла ее вкус к утренней работе. Поэтому она давала указания на предстоящий день во время их общего завтрака.
Через три дня после принятия своего решения Туйя увидела, что она не ошиблась. К красоте Нефертари прибавлялся живой ум, опирающийся на замечательную способность отличать главное от второстепенного. С самого первого рабочего дня между царицей и ее домоправительницей установилось глубокое взаимопонимание. Они понимали друг друга с полуслова, иногда даже без слов. Окончив утреннюю беседу, Туйя переходила в свою туалетную комнату.
Когда
— Выставите вашу служанку, — потребовал он. — Никто посторонний не должен нас слышать.
— Это так важно?
— Боюсь, что да.
Парикмахерша исчезла. Шенар казался действительно сильно встревоженным.
— Говори, сын мой.
— Я долго колебался.
— Зачем томить меня, если решение принято?
— Дело в том, что… я боюсь причинить вам страшную боль.
Теперь и Туйя забеспокоилась.
— Случилось какое-то несчастье?
— Сети, Рамзес и спасательный отряд исчезли.
— У тебя есть точные новости?
— Они ведь уже давно отправились в пустыню, на поиски золотоискателей. Ходит множество неутешительных слухов.
— Не слушай их. Если бы Сети умер, я бы знала это.
— Но как…
— Между мной и твоим отцом существует незримая связь. Даже когда мы вдали друг от друга, мы остаемся вместе. Так что не волнуйся.
— Но нужно же признать очевидное: Фараон и его отряд давно должны были вернуться. Мы не можем бросать страну на произвол судьбы.
— Визирь и я управляемся с текущими делами.
— Вам нужна моя помощь?
— Выполняй свои обязанности, этого достаточно. На этой земле нет большего счастья. Если ты все еще беспокоишься, почему бы тебе не возглавить поход по следам твоего отца и брата?
— Происходит нечто странное, мы этого не понимаем: демоны пустыни пожирают тех, кто пытается вырвать у них золото. Не состоит ли мой долг в том, чтобы остаться здесь?
— Слушай голос своей совести.
Из двух гонцов, посланных Сети через промежуток в четыре дня, ни один не достиг Египта. На тропе, ведущей в Долину, их поджидали скороходы песков. Они убили их, забрали одежду и вдребезги разбили деревянные таблички с посланиями, составленными Рамзесом, где царице сообщалось, что отряд добывает золото и закладывает основания храма и города рудокопов.
Посланник скороходов песков сообщил Шенару, что Фараон и соправитель живы и здоровы и что Фараон нашел, благодаря божественному вмешательству, обильный родник в сердце пустыни. Значит бедуины, которым было поручено отравить главный колодец, ничего не добились.
При дворе многие думали, что Сети и Рамзеса постигло какое-то несчастье. Но как извлечь выгоду из отсутствия правителя? Туйя крепко держала бразды правления. Только бы ее муж и младший сын действительно исчезли, ей пришлось бы назначить Шенара соправителем.
Самое позднее через несколько дней отряд вернется, и Шенар пропустит прекрасную возможность приблизиться к верховной власти. Однако оставалась еще слабая надежда, что невыносимая жара, змеи и скорпионы осуществят то, на что бедуины оказались неспособны.