Сын Спартака
Шрифт:
Мандрак кивнул и пошел выполнять приказ.
– Марк. – Брикс схватил Марка за плечи и произнес вполголоса, чтобы никто не разобрал его слов: – Не могу сказать, как я рад снова видеть тебя. Пойдем, нам надо поговорить. Ты появился в самый нужный момент.
Марк заметил, что другие пленные смотрят на него с удивлением. Брикс положил руку на плечо мальчика и повел его в свою хижину. Позади них люди из прибывшей колонны тяжело опустились на землю возле костров и стали греться, рассказывая о своих потерях. На их лицах была написана
Брикс откинул кожаный занавес и жестом пригласил Марка войти. Несмотря на большой размер хижины и холодную погоду на улице, внутри было тепло. В центре комнаты горел большой очаг. Около него хлопотала женщина, подкладывая дрова в огонь. Марк поискал глазами Децима – тот сидел у стены рядом с входом. Когда Марк и Брикс вошли, он нервно оглянулся.
– Кто это? – строго спросил Брикс, проследив за взглядом Марка. – Что ты здесь делаешь?
– Он – один из пленных, – объяснил Марк. – Римлянин, который уничтожил мою семью, продал в рабство меня и мою маму.
Брикс задумался, припоминая свои последние разговоры с Марком больше года назад.
– Децим?
Марк кивнул.
– Ростовщик из Греции? Тогда что он здесь делает?
– Работает на Красса. Он принимал участие в попытке убить Цезаря в прошлом году.
Брикс поднял брови и удивленно покачал головой:
– Что происходит с этими высокомерными римскими аристократами? Не удовлетворяясь наказанием нас, рабов, они кидаются друг на друга! Подонки, настоящие подонки. Не лучше самых жалких уличных собак… Марк, скажи, что мне с ним сделать? Распять его, как они распяли тех, кто сдался в конце мятежа твоего отца? Или, может быть, сжечь заживо? Нашим людям это понравится.
Марк обдумал его слова. На руках Децима была кровь. Кровь не только Тита, но и других бесчисленных жертв, которых он жестоко эксплуатировал и разорял на своем пути к богатству. Предложение было заманчивым.
Децим, слышавший каждое слово, пополз к ним на коленях:
– Я заключил сделку с Мандраком. Он обещал освободить меня, если я заплачу выкуп. Миллион сестерциев. Эти деньги могут быть твоими. Только твоими.
Брикс с отвращением посмотрел на него и покачал головой:
– Никакая сделка, которую ты заключил с моим подчиненным, ничего для меня не значит, римлянин. Мне все известно о тебе от Марка. Это он должен решать твою судьбу.
Марк удивленно посмотрел на Брикса:
– Я?
– Твоя обида, тебе и решать.
– Мальчику? – Децим покачал головой, отказываясь верить. – Ты не можешь позволить мальчику решать, умру я или нет.
– Я могу решать, как хочу. Ну, Марк?
Марк нахмурился. Если он хорошо сыграет свою роль, из этой ситуации можно извлечь пользу. Он презрительно скривил губы:
– Я хотел бы видеть его мертвым от моей руки.
– Нет! – запротестовал Децим. – Марк, подожди. Я дам тебе миллион сестерциев. Хватит на всю твою жизнь. Ты сможешь выкупить свою ферму или купить что-нибудь побольше. Будешь иметь собственных рабов.
Марк ткнул пальцем в грудь Децима и закричал:
– Если ты хочешь жить, скажи мне, где находится моя мама! В какое поместье ты послал ее? Где конкретно в Пелопоннесе? Говори! Или, клянусь, я вырву твое сердце!
Децим в ужасе задрожал, глядя в искаженное ненавистью лицо Марка, и уже открыл рот, чтобы ответить, но вдруг прищурился и покачал головой:
– Ничего я тебе не скажу. Если хочешь снова ее увидеть, сначала освободи меня. Это единственная моя сделка с тобой. Моя жизнь за ее жизнь.
Брикс подошел к ростовщику и схватил его за шиворот.
– Одно твое слово, Марк, и я заставлю Мандрака выбить из него правду.
– Пусть попробует, – холодно улыбнулся Децим. – Но как ты узнаешь, что я говорю правду? Марк, я нужен тебе живой. Я скажу, где она, как только уйду отсюда и буду в безопасности. Лишь тогда.
– И он тебе поверит?
– Я дам ему слово.
– Ха! Твое слово? – прошипел Брикс. – Я скорее поверю змее. Марк, убей его. Ты сам сумеешь найти свою мать.
Марк уставился на ростовщика, переполненный отчаянием и разочарованием. У Децима было преимущество, и с этим почти ничего нельзя было поделать. Разве что найти способ самому выставить условия сделки. Он повернулся к Бриксу:
– Среди пленных есть еще один человек, которого я попрошу тебя сохранить в живых. Он высокий, худощавый. Лысый и с бородой. Его зовут Термон.
И снова обратился к Дециму:
– Если ты не сдержишь слово, я сдам Цезарю Термона. Ему есть что рассказать о твоих деловых интересах, как ты их называешь.
Децим втянул воздух сквозь зубы:
– Ты быстро учишься, мой мальчик. Со временем ты сможешь стать таким же успешным, как я, и опасным соперником. Итак, у нас есть сделка и есть способ осуществить ее.
Кожаный занавес резко откинулся, и в хижину вошел Мандрак. Он увидел Брикса и Марка и с виноватым видом указал на Децима:
– Я собирался сказать тебе о нем, как только освобожусь.
– Успокойся, – ответил Брикс. – Я все о нем знаю. Пусть твои люди уведут его. Этого человека нужно держать отдельно от других. Глаз с него не сводить. Он не должен убежать. И если он попытается, нужно брать его живым.
– Хорошо, Брикс. Как пожелаешь. Ну, ты! Вставай быстро!
Мандрак рывком поставил Децима на ноги и вытолкнул из хижины. Брикс повернулся к Марку и тихо присвистнул:
– Странный сегодня день. – Тут он переменился в лице и, положив руку на плечо Марка, сказал: – У меня плохие новости для тебя. Когда Мандрак в начале месяца устроил Цезарю засаду, он взял в плен мальчика.