Сын Тишайшего 2
Шрифт:
— Думаешь, он знает? — смотрю на скалящегося шляхтича.
— Вряд ли уж больно он птица высокого полёта. Однако чего-то должен подозревать. Если уж мы нашли татей, без всякой помощи, то у князя целый приказ.
— Прикажи послезавтра брать всех подозреваемых. Мы выдвигаемся завтра в полдень и будем добираться два дня. Как раз прибудем к самой развязке.
Подполковник кивнул и ушёл отдавать приказы.
— Ещё двое! — раздался крик справа, — Эти совсем свежие!
Подхожу к яме, стараясь не изгваздать сапоги. Мужики с обмотанными тряпками лицами начали вытаскивать трупы на поверхность.
При должном навыке, когда землю растапливают кострами, и хорошем инструменте, можно вести раскопки даже зимой. Грунт промёрз примерно на пятьдесят — шестьдесят сантиметров, поэтому уже на второй день наши археологи наткнулись на жуткие находки. Раскопки вели крестьяне с соседних деревень, замотивированных неплохой оплатой и инструментом. Мне пришла в голову мысль о создании полноценного сапёрного полка. Вот и встал вопрос его оснащения. Оружейная палата изготовила такие лопаты, тяпки и кирки, аж любо дорого смотреть. Потому и крестьяне не выдержали, когда им пообещали столь нужные в хозяйстве вещи.
Мы сейчас раскапываем не какое-то языческое капище. Это самое настоящее кладбище, только частное. Здесь банда прятала трупы убитых купцов и людишек, которые слишком много знали. Когда довольные крестьяне, которым платят за каждую голову отдельно, достали первое тело, я особо не удивился. Но чем дальше, тем становилось больше страшных находок. А мы с Федей попросту зверели. Даже спокойный и добрый царь, требовал крови. И я его прекрасно понимаю. Сложно наблюдать, как из земли вытаскивают невинных людей. Ну, хоть детских трупов пока не было. Иначе мне бы снесло голову напрочь.
Дудин решил действовать системно и не только арестовать разбойников, но также найти доказательства их тёмных дел, кроме захваченного товара. На арест я не поехал, хотя теперь жалею. И вообще, сама поездка давно перестала мне нравиться. Зачем я вообще сорвался? Чтобы соприкоснуться с дикостью? Слишком её много.
Я не обратил внимания на раздавшийся конский топот, скрип повозок и прочую возню. Хватало суеты последних дней и раскапываемых подарков. Возвращаюсь к костру, специально разожжённому рядом со столиком и креслом, где я расположился. Сейчас бы выпить. Но Федя не особо жаловал спиртное, кроме лёгкого вина и то редко. Поэтому приходится задумчиво цедить чай или смотреть на игру пламени, желая кого-нибудь убить. Будто подслушав мои мысли, со стороны дороги, раздался визгливый голос.
— Что вы себе позволяете! Почему захватили меня и моих сыновей? Вы пожалеете! Детки, не беспокойтесь!
Вокруг моего места потихоньку собрался народ. А ребята Ивана под ручки привели невысокую толстушку бальзаковского возраста. За ней следовали три мордоворота с полным отсутствием интеллекта на лице. Наверное, это те самые дети, а может, сиротки, о которых кричала тётка. Бойцы грамотно страховали гостей, но те особо не дёргались. Значит, в дороге провели разъяснительную работу. Несмотря на вопли, мадам тоже идёт, куда показали.
Какая актриса пропадает! В каждом её жесте прямо сквозит трагизм. Только она малость переигрывает, делая вид, что не замечает раскопок. Даже туповатые мальчики бросали взгляды на суету, создаваемую множеством людей, да и шумно здесь. Дунин, присоединившийся к нашему перфомансу, сиял, как медный пятак. Он свою работу выполнил. А к
Тут Савва принёс очередную порцию лекарственного отвара, который он готовил по настоянию знахарки. Придётся пить, хоть гадость редкостная. Вот почему лекарства не бывают вкусными?
— Значит, решили закапывать, ибо утопленные в болоте могут всплыть? — Гаврилов продолжил допрос хилого с виду мужичка с куцей бородёнкой.
Глянешь на такого и, кроме жалости, никаких чувств не испытаешь. Если не знать, скольких людей убил этот нелюдь, конечно. На вид ему лет сорок лицо гладкое и не испещрено оспой, как у многих местных. Иногда в глазах мелькает нечто неприятное. Но это надо быть хорошим физиономистом, дабы почуять неладное.
— Точно, — кивнул Корней, так звали убийцу, — Девки деревенские по ягоды ходили и нашли одного всплывшего. Нехорошо это. Непорядок. Княгиня после этого приказала людишек закапывать и место сменить.
Меня сложно удивить, после переноса сознания в тело Феди уж точно. Но обнаруженные Иваном разбойники прямо сломали шаблон. Нет, я вижу жестокость окружающего мира. Только с таким изощрённым цинизмом сталкиваюсь впервые.
— Она? — разведчик, вёдший допрос, кивнул на женщину.
— А кто же ещё? Вы ведь по её душу прибыли? И разузнали всё заранее, — мужичок тоже не смотрел в сторону упомянутой помещицы, только оскалился, показав гнилые зубы, — Чуял я, что надо уходить ещё по осени. Но думал, беда стороной пройдёт. Княгиня вроде притаилась, и зимой мы не озоровали. И вдруг эти купчишки с дорогим товаром. Разве она такое пропустит? Жадна, аж слов нет!
— Я требую прекратить этот произвол! По какому праву…
— Заткнись! — не выдержал я и шикнул в сторону тётки, — До тебя очередь тоже дойдёт.
— Отведи его в шатёр, пусть Анисим всё запишет, — приказываю бывшему стрельцу.
Тот молча кивнул и увёл убийцу в указанном направлении.
Мужичок прав. Ребята Дунина провели отличную работу. Нам даже свидетельские показания не нужны и чистосердечное признание тоже. Здешнее общество пока не заражено гуманизмом, а допрос принято проводить в присутствии палача, а не адвоката. И никто не будет смотреть на звании и титул обвиняемого. Особенно когда речь идёт о столь чудовищных преступлениях.
Если описывать ситуацию кратко, то мы накрыли крупную банду, промышлявшую в Поволжье более десяти лет. Возглавляла её княгиня Марфа Даниловна Дулова[1]. Кстати, девичья фамилия преступницы тоже Дулова. Она дальняя родственница своего покойного мужа. Глядя на лица её сыновей, явно страдающих дебильностью, начинаешь понимать, почему такие браки запрещены.
А ведь Гаврилов натолкнулся на преступницу случайно. Регулярная пропажа купцов мало кого волновала. Плюс княгиня до поры до времени действовала грамотно, нападая на небольшие обозы, везущие ценный товар. Больше всего её интересовали меха, специи и шёлк. Такую продукцию можно сбыть, не привлекая внимания. Вернее, если знать нужных людей и правильно смазать шестерёнки некоторых ведомств. В этом плане у банды всё было хорошо. Народ пропадает постоянно, ибо бежит от произвола помещиков или попов. Да и купеческий промысел сейчас опасное занятие. Поэтому власти особо не шевелятся. Ловят, кого получается и на этом хватит. И понятно, что беглого крестьянина поймать гораздо легче, чем грамотную шайку. Если тебе ещё и приплатят за отвод глаз.