Сын Тишайшего 4

Яманов Александр

Об этом сейчас рассказывал Морткин, водя указкой по большой карте, висевшей на стене. Присутствуют, как всегда, Косагов, Бычков, Дунин, главный интендант Языков, Алексей Шеин, Фёдор Головин и секретарь Колычёв, отказывавшийся меня покидать. Щукин остался в Москве, как и глава канцелярии Лихачёв. Кроме заслуженных генералов и полковников, на совещание пригласили молодых да ранних капитанов — Истому Дивова, Фёдора Глебова и Якова Бахмиотова.

На троих последних командование решило возложить важную, но опасную задачу. Молодые офицеры возглавят отряды, которые должны устраивать ночные нападения на магометанский лагерь. Это весьма сложная и опасная задача. Поэтому выбор и пал на наиболее грамотных или лихих

офицеров.

Бахмиотов относится к создаваемой морской пехоте, прибыв с двумя ротами бойцов из Воронежа. Дивов в принципе авантюрист и адреналиновый наркоман, выпросивший у меня право подёргать тигра за усы. Глебова я приметил в прошлогоднюю кампанию, уж больно толково он воевал. Хотя был тогда всего лишь лейтенантом, возглавившим батальон после гибели и ранения старших по званию. Двадцатишестилетний офицер готов командовать полком. Однако я сам установил жёсткие правила роста в званиях. Для скачка необходимо совершить, что-то значимое и необычное. Один раз капитан отличился, вскоре он получит второй шанс. Если выживет, то станет майором и заместителем командира полка.

Как это ни странно, но армии нужна свежая кровь. Те же Шеин и Головин, в моей реальности, добившиеся самых высоких чинов в русской армии и флоте, на поверку оказались весьма средними офицерами. Я бы им и полк не доверил. Вот после битвы, коли будем живы, проведём разбор полётов. Самых бесперспективных переведём на другую работу. МВД и губернским правительствам тоже нужны люди. Эти хоть не воруют, что для нынешнего времени великое достижение.

— Судя по всему, противник будет атаковать наши позиции с трёх сторон. По идее, часть конницы и янычар, как и в прошлом году, обойдут городок справа. Остальная пехота попытается форсировать Днепр и Самару, под прикрытием дальнобойных орудий. Разведка доложила, что Ахмед-паша получил три десятка новейших французских пушек, доставленных из Константинополя, — продолжил объяснять диспозицию Морткин, — К тому же османы привезли артиллерию, снятую с крепостей. Значит, они смогут достать наш берег. Но я считаю, что это будут ложные атаки.

После моего кивка, приказывающего продолжить, Фёдор пояснил.

— Ахмед-паша показал себя толковым полководцем. Я читал описание боя под Яссами. У магометан не было преимущества в пехоте и коннице, а в артиллерии они даже уступали полякам. При этом католиков полностью разгромили, а басурмане укрепились, переждали зиму и стоят перед нашими позициями. Форсировать реку под непрерывным обстрелом русских пушек — глупость и самоубийство. Про то, что наш враг умён, я уже говорил. Османы потому и растянули позиции, угрожая переправиться со Станового или десятью вёрстами выше. Это вынудит нас держать вдоль берега Днепра немалый отряд. Пусть это будет конница, но нас вынуждают разбить армию на части, — генерал сделал несколько глотков воды, поставил стакан на столик и продолжил, — По словам разведчиков, магометане набрали с собой множество якобы бесполезного народа — молдавских крестьян, различные батраков, рыбаков и степную вольницу низкого пошиба. Думаю, они станут изображать основную часть войска, оставшуюся в лагере. Но главные силы обойдут нас с востока. Здесь не больше двадцати вёрст. Первыми ударят татары всей силой, затем пехота. Нам сложно встретить басурман в поле, потому что есть несколько бродов через Самару. Удерживать их невыгодно, только распылим силы. Попробуем встретить конницу мобильной артиллерией, но, скорее всего, просто потеряем людей. Против такого количества лучше отбиваться из-за укрытия.

— Уж больно безрадостную картину ты рисуешь, князь. Может, есть иные мысли, кроме сидения в фортах?

Спрашиваю родственника, тоже приложившись к стакану с морсом. Май на дворе, и в последние дни жарковато.

— Переправляться через Самару и атаковать вражеский лагерь опасно.

Они этого и ждут, приготовив много пушек. Пусть это старьё, но нам хватит нескольких залпов картечью. Однако османы потащат с собой хорошие пушки и порох. В этот раз подобраться к их обозу не получилось. Мы потеряли три отряда охотников, вызвавшихся попытать счастье. Порох и иные припасы, враги охраняют лучше паши. Но есть возможность нанести неожиданный удар. Когда основная армия Ахмеда выдвинется в обход, нашим молодцам надо преодолеть разлив, который уже превратился в топи, — указка генерала уткнулась в точку, расположенную в одиннадцати вёрстах от устья реки, — Бойцам придётся выдвинуться заранее и сесть в засаду. Когда мимо пойдут нужные возы, мы дадим знак, выпустив ракету. Далее, команде охотников предстоит закидать обоз новыми гранатами. Лучше поджечь фитиль и положить их в телеги с порохом. Только надо сразу понимать, вернуться не все. Скажу честно для большей части бойцов — это дорога в один конец.

Среди собравшихся трусов нет, поэтому никто не стал бледнеть или хвататься за сердце. Я же напрягся, потому что прекрасно понимал, кто возглавит команду смертников. Вообще, страшно посылать людей на самоубийственное дело. Ведь это мои солдаты. Глебова же просто жалко, уж больно талантливый воин.

— Я готов возглавить отряд, государь! — воскликнул беспокойный Истома, но тут же смутился, — Прости, что полез поперёк старших.

Вслед за Дивовым шаг вперёд сделали Глебов с Бахмиотовым, показывая, что они готовы выполнить приказ, невзирая на опасность.

— Ваше рвение похвально и преисполняет меня уверенностью, что мы победим. С такими-то молодцами! — машу рукой капитанам, чтобы встали на место, — Но у нас только один выбор. Истома должен сделать марш-бросок на север, переправиться через Днепр и ударить по татарскому отряду. Дело это сложное, ведь вам после высадки придётся тащить на себе пушки. Без них атака не имеет смысла. Морских пехотинцев Бахмиотова ждут бои со стругами басурман и захват острова Станового, пока противник не разместил там батареи прикрытия. Пушки не позволят нашим лодкам перемещаться по Днепру. Значит, остаётся Фёдор. Тем более его люди готовились именно к таким действиям, и хорошо изучили гранаты.

Кстати, туляки изготовили вполне себе приличные ручные бомбы с фитилём. Мастерам удалось добиться срабатывания более двух третей гранат. Это отличные цифры по нынешним временам. Армия получила зажигательные и осколочные варианты. Последние, взрываются немного хуже. Зато первые, начинённые горючей смесью, показали себя отлично. В основном они предназначены для флота. Хотя толк в морском бою от них минимальный. Абордаж случается не в каждом сражении, плюс, можно поджечь свой корабль. А вот для диверсий эти машинки самое оно.

— Мы справимся, государь, — уверенно произнёс Глебов.

Иного ответа я не ждал. Только на сердце скребли кошки. Ведь, кроме всего прочего, это первая рота диверсантов в русской армии. И вот, приходится жертвовать такими ценными кадрами. Но Морткин не стал бы гнать на убой столь полезных бойцов. Ему очень понравилась идея создания таких отрядов. Готовить их долго, однако сейчас непредвиденный случай, где лучше справятся именно ребята Глебова.

— Тогда продолжайте без меня, — разворачиваюсь и выхожу из комнаты.

Детали операции военные обсудят сами. Я узнал всё, что хотел. И настроение испортилось кардинально. Хотя поводов для радости и так мало. Из-за возможного набега пришлось уводить в тыл множество людей. К тому же под угрозой удара Засечная черта, где распаханы поля и люди заняты хозяйственными делами. Даже если до защитной линии доберутся небольшие отряды татар, то они вытопчут посевы и сожгут дома. А это в любом случае дополнительный ущерб, и восстанавливать его придётся казне. Иначе народ просто пойдёт по миру.