Сын ведьмы и нежить

Епатко Маргарита

Проводив внука взглядом, женщина защелкнула замок на входной двери и вернулась к столу. Чуткий нюх оборотня уловил запах крысы. Женщина наклонилась к стулу, на котором только что сидел мальчик, и у нее перехватило дыхание. Два непохожих волоска прилипшие к сиденью могли принадлежать только двум разным существам. Дама осторожно взяла волоски, чувствуя, как дрожат руки. Она аккуратно положила их на список гостей и слишком быстро для ее возраста прошла в библиотечный зал. Проскочив его, включила свет в хранилище редких книг, и вытащила с одной из нижних полок ветхую книгу. Бережно

открыла нужную главу и прочитала:

«Крысокот. Мифический оборотень, обладающий редкой способностью в сложных ситуациях превращаться в животное из семейства кошачьих, а потом перекидываться в грызуна. По преданиям, такой оборотень появляется один раз в тысячу лет, когда над кланом нависает угроза полного уничтожения. В отличие от обычного оборотня, Крысокот имеет удвоенную реакцию и силу. Еще одна отличительная черта – удивительные врожденные магические способности, сопоставимые с талантами ведьмаков. По преданиям последний Крысокот принимал участие и погиб в великой битве против Фенрира…» дальше в книге шло нудное изложение древней легенды.

Седая дама захлопнула книжку и чихнула от поднявшегося облачка пыли.

– Принимал участие и погиб, – прошептала она вычитанные в книге слова и решительно выскочила из хранилища. Добравшись до стола, положила книгу и, выдвинув один из ящиков, достала сотовый телефон.

– Василий? – жестко сказала она в трубку. – Ты в курсе, что твой сын Крысокот? Нет, я в порядке. А вот ты с новой женой слишком увлекся воспитанием младшего сына и совсем забросил старшего. Я думаю, что говорю. Александр в страшной опасности. Ему всего десять лет. Ты помнишь кто такой Крысокот? Так вот, мальчик не должен ни в чем участвовать. Почему? Потому что последний Крысокот погиб, помогая выиграть сражение. Ты понимаешь, о чем я говорю? Я не хочу потерять единственного внука!

Женщина, кивая головой, выслушала сына и скривила губы.

– Твой сын от второго брака – человек. А продолжатель нашего рода пока один Александр. И сейчас он на улице. Подозреваю, что решил в одиночку спасти мир. Ты знаешь, что должен делать. Я тоже буду делать то, что должна, – она отключила трубку и еще раз посмотрела на волоски, лежащие на листе бумаги. Потом покачала головой и пошла открывать входную дверь.

– Здесь рады будут принять ведьмака, – прошептала дама, рисуя ритуальную магическую фразу на двери.

Егор бежал по узким улицам старого города. Он был в хорошей физической форме и, наверное, мог бы бежать быстрее. Вот только по дороге то и дело попадались замаскированные ловушки для ведьмаков. Похоже, в этом Каменная баба не соврала и вражда между оборотнями и чародеями шла по полной.

Чистюля, не выдержавший безделья, материализовался у ведьмака на плече.

– Мы хотим помочь, – пискнул коловертыш.

– Немедленно спрячьтесь. Я вас позову, – ответил ведьмак, пригибаясь на ходу, чтобы пройти под висящей у фонаря магической сетью. – Ну, потерпите еще немного, – чуть мягче добавил он – неизвестно сколько здесь ловушек. Возможно, они среагируют на вас.

– Синя-ше хотела тебя убить, а ты не дал помочь, – обижено пробурчал коловертыш.

– Ну, ведь все обошлось? – Егор

остановился, выбрав незамутненное заклинаниями место у покосившегося домика. Похоже, он уже подходил к мосту. Ноя с братом незамедлительно появились у ног ведьмака.

– Я вас очень ценю, – Егор улыбнулся пушистым малышам. – Но сейчас вы как кролики в рукаве у фокусника.

– Мы коловертыши, – сердито фыркнул вечно взъерошенный брат Нои.

– Разумеется, коловертыши, – кивнул Егор, – я имел ввиду, что вы вроде моего секретного оружия и, если ситуация будет действительно опасной, я обязательно воспользуюсь вашей помощью. Тогда для противника это будет полной неожиданностью. Так что пока становитесь снова невидимыми.

Ноя с братом переглянулись и растворились в воздухе. Чистюля продолжал невозмутимо сидеть на плече.

– Ты хочешь что-то сказать, друг? – Егор улыбнулся, отпуская на волю из кулака очередное мгновение. Он давно понял, что десять минут Каменной бабы, шагающей семимильными шагами, могут оказаться для него часом. И старательно тянул время.

– У тебя ведь минутки три осталось? – проницательно сказал Чистюля. – А ты только подходишь к мосту и оттуда еще несколько кварталов. Я проверял.

– И тебя не заметили ловушки оборотней? – поразился ведьмак.

– Я просто прошел по изнанке этого мира, – коловертыш почесал нос. – К сожалению, моя подруга с братом не обладают такими способностями. Но мне кажется, что я мог бы тебе помочь сократить путь.

– Никогда о подобном не слышал. – Егор отпустил следующий рвущийся на свободу миг. – А у тебя хватит сил на двоих?

– Я попробую, – задумчиво прошептал коловертыш. – Держись за мой хвост и молчи.

– Хорошо, – согласился Егор привыкший доверять коловертышу и бережно взял зверька за хвост.

– Крепче, – пискнул Чистюля, растворяясь в воздухе.

Егор сжал правой рукой хвост, выпуская из левой следующее мгновенье и заморгал. Мир вокруг него поплыл красками. Несмотря на поздний вечер, вокруг бушевало море разноцветных всполохов.

– Взлетаем! – раздался оглушительный вопль коловертыша.

– Чего кричишь? – изумился ведьмак и понял, что и его голос многократно усиливается в странном мире.

Чистюля хихикнул и подмигнул ведьмаку. Взмахнув лапками, зверек легко взмыл в воздух. Егор напрягся, но неожиданно тяжелое тело никак не хотело отрываться от земли. В результате, он повис на хвосте у малыша, бережно несущего свой груз.

– Ничего, в воде будет легче, – снова крикнул зверек и тут они зацепили одно из охранных заклинаний.

Егор сцепил зубы, ожидая мощного удара, но заклинание ласково прошлось по плечу, дружелюбно просияв на прощанье мощным оскалом волкодлака.

– Не укусило! – раздался торжествующий крик коловертыша.

Егор поморщился. Нарастающий шум начинал бить по перепонкам. Он постепенно начинал слышать этот мир полностью. Громкие разговоры людей в проносящихся мимо домах. Оглушительный писк мышей и крыс в канализации. Грохот машин, несущихся по городским улицам. Противный скрип моста, стоящего на сваях. Звуки наслаивались один на другой, превращаясь в безумную какофонию.