Сыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт
Шрифт:
Наталья вскинулась:
– Еще бы не помнить, – и после короткого молчания задумчиво добавила: – Расплата настигла… надо же!
– Да кто он такой? – буквально взвыл Капустин.
– Я краем уха слышал про это, – сказал подошедший со стороны гаишной машины и уже что-то нажевывающий доктор Перцев.
Огурцов задумчиво посмотрел на покореженную машину, окинул взглядом окрестности и сказал:
– Да ты, Толя, приехал после интернатуры через год после того случая, а ты, – сказал он Капустину, – перевелся сюда из Города еще через год после Перчика. Потому вы оба ничего и не знаете.
– Так рассказывайте, что тянуть-то?
– Давайте так, – задумчиво ответила следователь, – «УАЗ» с сержантом
Глава 2
Семен с утра был сильно не в духе. Во-первых, со «вчерашнего» башка просто раскалывалась, а во-вторых, жена, как он ни просил, не налила, курва этакая. А потом он вспомнил, что вчера слегка помял заднее крыло новенького «жигуленка». И это переполнило и так-то невеликую чашу его терпения. Поэтому он встал, подпер палкой дверь комнаты, где в тот момент была жена, и принялся искать. Найти-то он нашел, но когда уже налил, из комнаты выбралась Валька и устроила скандал, пытаясь отобрать налитое. Вот здесь уж Семен не стерпел – на святое замахнулась! – и так ей приложил, что эту дуру назад в комнату унесло. После этого он допил и, собравшись, пошел в гараж. Вид слегка помятого заднего крыла новехонького «жигуленка» ему оптимизма не прибавил, а когда увидел, что и «заначки» нет, вышел из себя окончательно. Поэтому, прыгнув в машину, поехал в больницу, где шоферил на «Скорой помощи».
Там Семен – вот уж не везет, так не везет! – попался на глаза механику, и тот за не сданные в срок путевки прилично его оттянул. На этом полоса невезений для Семена и закончилась. Пользуясь тем, что механика кто-то вызвал на улицу, Семен прибрал к рукам – а не фиг разбрасывать! – новенький масляный фильтр для «жигуленка». И как механик потом ни орал, как ни обыскивал его машину, было уже поздно. Зачем искать то, чего нет? Ведь фильтр в это время спокойно лежал в морге, куда Семен зашел по пустячному поводу и, пользуясь тем, что молодой лопух Огурцов что-то печатал на машинке, сунул фильтр под диван – все равно туда никто не совался. От этой «удачно проведенной операции» настроение Семена заметно улучшилось. Чуть позже, когда механик куда-то уехал, он вернулся, взял фильтр, а еще через полчаса загнал его знакомому – вот и живые деньги! После этого все вокруг стало казаться прекрасным, и даже Валька – хорошей бабой. При мысли о ней у Семена появились игривые мысли, и он уж совсем собрался было поехать ее пожалеть (а заодно и пообедать), но тут встретил своего друга детства – Сашку Лапина…
Сказав это, Наталья замолчала и некоторое время бездумно смотрела на дорогу, а потом, вздохнув, сказала:
– Вот, начала рассказывать, и все это вспомнилось так ярко, будто это вчера было.
– Так, а что случилось-то? Почему так тебя это напрягает? Ведь пятнадцать лет прошло с той поры.
– Ладно, проехали, – ответила она и, снова вздохнув, продолжила: – Этот эпизодик я рассказала для того, чтоб вы поняли, каким был Иванов Семен. То есть он был довольно неприятным типом, имеющим массу мелких пороков: украсть, что плохо лежит, обидеть-ударить женщину, занять и не отдать и тому подобное. Друзей у него не было, и всех людей он подразделял на нужных и не нужных. Если одних он в упор не видел, то вот других… Других, то есть нужных, он облизывал с ног до головы и при любом удобном случае старался угодить.
– А что в этом такого особенного? – с легким недоумением спросил Перцев. – Все примерно так и поступают.
– Так, да не так! – парировала Наталья. – Во-первых, все нормальные люди не делят окружающих на такие категории. Нужный… не нужный – что это такое? – с возмущением спросила Наталья. – Все нормальные люди – вы понимаете, о чем я? – просто делают свое дело. Если же кому-то от кого-то что-то надо, то… тоже делают это не так… Так – противно!
–
– Дальше? Дальше было вот что: Сашка Лапин собирался в тот день идти к своему родственнику отмечать рождение ребенка, и Семен, почуяв возможность дармовой выпивки, быстро напросился с ним, причем пообещал деньги на подарок новоявленному отцу отдать позже – это его тоже характеризует, верно? – спросила Наталья Ивановна. И, не дожидаясь ответа, продолжила: – Вот, вы сами мужики, и у каждого есть дети, и каждый из вас отмечал рождение ребенка, так что примерно представляете, как это происходит в чисто мужской компании.
– Ага, – улыбнувшись, ответил Перчик, – некоторые такую пьянку так и называют: прощанье со свободой!
– Вот, они и прощались. И все бы ничего, но пили много, пили весело и посему «прощанье со свободой» закончилось далеко за полночь. Семен и Лапин поехали в сторону города по этой дороге. Зачем они поехали – так и осталось невыясненным. Сам Семен этого пояснить тоже не смог, ссылаясь на то, что ничего не помнил. Но доехали они только до развилки дороги, что расположена в километре от Марьина, и там, на развилке, машина поехала не влево, не вправо, а прямо и поэтому угодила в опору ЛЭП. Разбитую машину и пострадавших обнаружил местный рыбак, что отправился еще затемно на рыбалку. Мы с опергруппой приехали примерно через час и обнаружили прилично покореженную машину, а на месте водителя находился труп Лапина. Владелец же машины Иванов был живой и сидел в сторонке. На мой вопрос, почему за рулем оказался Лапин, Иванов ответил, что он не знает. По его словам, это произошло примерно так: он, владелец машины, спал на ее заднем сиденье. Пить он больше не хотел, а бросить Лапина и уехать тоже не мог – вот и пошел спать в машину. Потом пришел Лапин и, пользуясь тем, что Иванов спал, тихонько вытащил у него ключ и, сев за руль, поехал. Иванов якобы проснулся минут за десять до аварии и стал требовать, чтобы Лапин не валял дурака и немедленно остановился, но… Но больше ничего не помнил. Пришел в себя у машины, на земле и, осмотревшись, понял, что машина разбита, Лапин мертвый, а он сам как побитый – все болит.
Наталья Ивановна, сказав это, замолчала и затем, обращаясь к Огурцову, предложила:
– Теперь твоя очередь, доктор! Повествуй!
Огурцов в задумчивости потер лоб и продолжил:
– Меня подняли на осмотр места происшествия примерно в два часа ночи, и около трех мы уже были на месте. Следователем в тот раз была молодой лейтенант Наталья Неделина. В общем, картина происшествия была довольно ясной, и особых противоречий мы и при осмотре трупа, и вообще места аварии не выявили. То есть произошел не столь уж редкий случай: пили, напились, сели, поехали, «встречный столб перебегал дорогу», столкновение, труп.
Осмотр и описание мы закончили уже при свете начавшегося дня и поехали домой. Вот тогда-то у нас с Натальей Ивановной и возникли первые сомнения. И они возникли только потому, что по дороге водитель нашего «уазика» сказал:
– Да врет все Семен. Он, конечно, сволочь приличная, и он не дурак выпить, но меру знает всегда. И знает он ее потому, что жадный! И мне мало верится в то, что он напился так, что ничего не помнил. Да он не то что поехать, он даже посидеть за рулем никому не разрешал.
Наталья тогда еще спросила сержанта:
– Ну и что ты хочешь этим сказать?
Сержант, уже немолодой и видавший виды милиционер, помолчал и как-то веско ответил:
– Да все очень просто! За рулем был Иванов, а никакой не Лапин. Когда произошло ДТП и Лапин погиб, то Семен сразу сообразил, что ему светит решетка, и нашел простой и легкий выход: взял труп Лапина и перетащил на свое место. Сам же сделал вид, что тоже травмирован, и притворился, что без сознания. Всего-то и делов.