Сюрприз в рыжем портфеле (сборник)
Шрифт:
Итак, Чаевых читателю известен. Можно ещё добавить, что Чаевых не курит, не пьёт, осторожен в суждениях. Он умеет быть услужливым, преданным, но меняющимся в зависимости от обстоятельств, и кто-то не без основания сказал о нём: «Эластичный человек».
12. «К нам едет большая комиссия…»
Сударченко развёртывает план встречи
Не зазнавайся, князь Потёмкин!
— Слушаю вас! — сказал Чаевых в том услужливопредупредительном тоне,
— Так вот, Чаевых, к нам едет большая комиссия.
— Что… что вы хотите сказать? — переспросил Чаевых, доставая из карма на авторучку.
— Комиссия, говорю, едет. Да ты подожди записывать. Посоветуемся сейчас. Сударченко с минуты на минуту подойдёт.
Сусанна Сударченко ждать себя не заставила.
Быстро введя собеседников в курс дела, Росомахин спросил:
— Что будем делать? Надо показать имеющиеся достижения.
— Надо! И как можно шире! — с фанатической убеждённостью сказала Сусанна Сударченко. — Я уверена, Михаил Сидорович, что этот визит на нашу стройку войдёт новой главой в вашу биографию.
— Войдёт, — согласился Росомахин. — У меня всё войдет. А всё-таки как же лучше сделать, чтобы показать имеющиеся?
— О! Я это отлично представляю! — воскликнула Сударченко. — Я вижу свой будущий репортаж: «Высокие гости сходят со ступенек вагонов на перрон… Здесь их встречают руководители стройки, персональные пенсионеры, представители общественности. Передовые труженицы города преподносят цветы в целлофане. После этого гости садятся в машины и следуют в свою резиденцию, на отдых…» Трехколенное фото! Шрифт — цицеро!
— Постой, Сусанна, — перебил Росомахин. — А что будет резиденцией? Чаевых, ведь у нас только одна гостиница… Гостиница — это не резиденция. Резиденция — это особняк… Знаешь что? Неделю сроку. Бросить все силы! Построить особняк у берёзовой рощи и проложить дорогу — асфальт, с белыми столбиками по краям…
— Я записал, — коротко ответил Чаевых. — Особняк будет, но позвольте мне взять с основных работ бульдозеры, самосвалы и так далее…
— Бери, Чаевых. А как же у нас с основными? Тут, пожалуй, тоже что-то надо сделать.
— Я уже вижу, как это надо сделать, — сказала Сударченко. — Первый ковш однотрубненской руды должен достать лично товарищ Кристальный, управляя стрелой экскаватора! И потом на историческом экскаваторе будет укреплена табличка: «Ковшом этой машины были добыты первые кубометры однотрубненской руды. Машиной управлял почётный рудокоп товарищ Кристальный».
— Здорово ты, Сусанна, завернула! Это действительно на всю страну! — поддержал спецкора газеты «Слово за слово» Росомахин. — Только вдруг за это время мы ещё не доберёмся до руды: сорок метров глубина!
Сударченко, будучи человеком очень находчивым, ответила:
— Не важно, руда
— Развивай, развивай свою мысль…
— Нужно торопиться, чтобы не опоздать! вдохновенно продолжала Сударченко. — Поэтому скульптуру лучше заказать заранее, например на Магнитогорском комбинате. Нашей однотрубненской руды ждать не обязательно.
— Ты занёс в тетрадку? — спросил у Чаевых Росомахин.
— Записал, — ответил Чаевых. — Скульптура будет! И раньше, чем достанут руду!
— Молодец ты, Сусанна! — восторженно сказал Росомахин. — Умеешь красиво преподнести имеющиеся…
По поводу того, как надо встретить комиссию, у совещающихся разногласий не было.
Разве только об одном можно сказать: Росомахин дружески упрекнул Сусанну за то, что она увлеклась цветами в целлофане и забыла про хлеб-соль. Но она тут же поправилась:
— О да! Да! Хлеб-соль товарищу Кристальному на перроне стихийно преподносят девушки в расшитых национальных костюмах.
Чаевых записал у себя в тетрадочке: «Пекарня. Поручить т. Михаеву испечь хлеб-соль».
Когда комиссия отдохнёт после дороги, она, видимо, пожелает посмотреть город. Однотрубный — город, конечно, старенький, и за короткое время вид его не изменишь, хотя новых домов и кварталов появилось немало. И всё-таки Однотрубный должен произвести впечатление лучше, чем он есть. У въезда в Аппендиксов тупик решили повесить запретный «кирпич». Нечего туда заезжать гостям. «Кирпич» наметили повесить и на повороте к Нахаловке…
Росомахин припомнил вдруг, что на рейсовых автобусах написано: «Карьер — Индия». Индию он предложил переименовать, назвать посёлок индивидуальных застройщиков Молодёжным или Спортивным. Но Сударченко запротестовала.
— Как же можно переименовывать Индию? Это же дружба народов! У меня в репортаже про Индию целых три страницы. Хождения Афанасия Никитина… Школьники обмениваются марками с Калькуттой!
Росомахин всегда прислушивался к «пресс-группе»
Возможно, Сударченко была единственным человеком, с которым он соглашался. Индию оставили.
Но кое-что в городе переименовали. Так, на серенькой будке обыкновенного справочного бюро должна появиться вывеска: «Бюро добрых услуг». Гастроном № 1 принял название «Радость» (при этом Чаевых записал в тетрадочку указание Росомахина, чтобы на протяжении двух недель в гастрономе всё было). Пивную, которая располагалась на дороге к станции и где пива никогда не имелось, а буфетчица предлагала лишь «Перцовку», — пивную срочно переименовали в «Бригантину». Приняли решение — просить милицию временно прикрыть вытрезвитель и укрепить на нём вывеску: «Кафе «Романтики».