Сюрпризы Фортуны
Шрифт:
— Ну да… — Она говорила все так же лениво, растягивая слова и насмешливо поблескивая глазами. — Да, я немного приврала. Я, конечно, помнила о тебе еще долго, все же я была порядочной девицей, но потом… Потом я вышла замуж за графа Еловича, а барон… Что же, барон родственник графа и мой покровитель, почти что брат…
— Уверен, что он не только брат!
— Алексей! Как ты можешь… не равняй всех по себе. Барон — близкая родня моего покойного мужа и мой опекун.
— Знаю я этих опекунов, — процедил Алексей.
— Ну да. На его месте ты бы не преминул воспользоваться собственной
— Послушай, Агния…
— Ну уж нет! И слушать ничего не желаю! — Она наконец-то вырвала свою руку из его цепкой хватки. — Ты компрометируешь меня. И, позволь тебе заметить, компрометируешь себя. А если кто-нибудь донесет твоей жене о том, что ты уединился со мной здесь? Под лестницей, как… как простой мужлан… — Она придала своему голосу столько презрения, сколько могла. — Мне не будет ничего. В крайности я уеду за границу и… поминай как звали. А вот ты…
— Ты права. И здесь нам не стоит говорить, но…
— Но? — Она усмехнулась.
— Я приду к тебе… Приду завтра…
— Ну уж нет!
— Ну уж да! — Алексей вновь схватил ее за руку. Или я всем расскажу о том, что между нами было.
— Ты опозоришь самого себя! — невольно воскликнула Агния.
— Нет. Никакого позора. Все будут восхищаться моей ловкостью, а вот ты…
— Хорошо, — внезапно скоро сдалась она. — Хорошо. Завтра ночью… Я живу.
И Агния быстро произнесла адрес того дома, в котором они остановились с бароном. Алексей, довольный столь скорой своей победой, усмехаясь, тут же удалился, а она…
— Что же, посмотрим, кто из нас еще будет смеяться последним… — пробормотала она себе под нос, медленно поднимаясь по лестнице, чтобы вернуться в бальную залу.
8
Агния сидела у себя дома за роялем в неглиже и пела душевный, салонный романс, который только что вошел в моду. Авторами были некто NN и одна светская дама, графиня Т., которая считалась за недурного композитора в обществе. Романс назывался «Увядающий цветок». Слова в нем были такие:
Увял цветок. Забыты все слова, Что так недавно с вами мы твердили. Увял цветок. Так говорят всегда, Когда невинность грубо погубили. Невинность где ж? Найти ее теперь, Увы, не представляется возможным. И нет любви. Для нас закрыта дверь И кущи райские потеряны, и звезды. Нет, виноваты вы! Во всем я вас виню. Я не прощу измен и ожиданий! И ни за что вас не благодарю! Я не забыла всех своих терзаний. Надеюсь лишь, что, будучи с другой, Вы испытаете любовь и муку. И что для вас закроютАгния была совершенно увлечена незатейливой музыкой и игрой на рояле. Она допела романс до конца и только потом обернулась, закрыв крышку рояля. В углу, в кресле, закинув ногу на ногу, сидел Алексей.
— О-о! — протянула она, будто испугавшись.
На самом деле Агния прекрасно видела в зеркале на стене, когда он вошел, но решила не подавать виду, не собираясь идти у него на поводу.
— Вот, я и пришел, — сказал он.
— Да. — Агния покачала головой, не сводя с него глаз.
— Ты ждала меня?
— О да! — с гораздо большим энтузиазмом, чем следовало, ответила она.
— Ну что же… — Алексей замялся и, чтобы избежать неловкости, поднялся из кресла и прошелся по комнате.
Это его как будто не успокоило, и Агния с удовольствием увидела, как ее противник не находит себе места.
— Так для чего ты хотел со мной увидеться? — спросила, наконец, она.
— Как для чего? — бурно начал Алексей, но осекся и опять прошелся туда-сюда по комнате.
— Да, для чего?
— Для того, что ты мне должна!
— Вот интересно! Что же это я тебе должна? — Внутри у Агнии вдруг все вскипело от возмущения. — Что, помилуй Бог, я тебе должна?
— То, что я не раскрыл твоего позора публично, — нагло заявил Алексей.
— Какого позора, позволь спросить? Того, который ты сам навлек на меня?
— Который ты сама навлекла на себя!
— Нет, никакого позора я себе не сделала. — Агния поднялась и встала перед Алексеем в полный рост. — Я, графиня Елович-Малинская, законная супруга графа Еловича-Малинского, вышедшая за него замуж при свидетелях…
— Так твой мнимый братец и есть тот свидетель вашего брака?
— Вольф мне не мнимый брат, а самый что ни на есть настоящий. Ты ведь ничего не знаешь о моей семье, — вкрадчиво ответила она. — Ты не знаешь, как я поступила после того, как ты меня оставил. А я вернулась к семье, меня взял под опеку мой брат, и он же сосватал меня за графа. И свидетелями нашей свадьбы была добрая половина Варшавы, если желаешь знать.
Алексей не знал, что на это ответить. Но уступать ему не хотелось.
— А для чего ты тогда меня приняла? Почему согласилась? Чего испугалась?
Агния подняла на него глаза и светло улыбнулась:
— Всякая порядочная женщина любой ценой желает избегнуть скандала или публичного объяснения. Дыма без огня не бывает, ведь так многие любят говорить. Мне бы не хотелось, чтобы и тень подозрения пала на мое честное имя.
Эта улыбка разозлила Алексея невозможно. До этой минуты он бы, может, и уступил, или перевел все в шутку, или ограничился бы пустой болтовней, может быть, попугал бы ее немного… Но теперь он сказал: