Сюжет
Шрифт:
Сергей откинул спинку водительского кресла, снял с сына ремень безопасности и помог ему выбраться из машины. Затем поднял Анатолия Сергеевича на руки, и начал осторожный спуск по склону.
– Папа, а посему масинка упаа?
– вертя головой, спросил сын.
– Слишком быстро ехала, - ответил Ковалевский, сосредоточенно пробираясь вниз по склону так, не упасть.
– Мы тозе быстуо ехаи!
Ковалевский промолчал, игнорируя очевидную аналогию, прослеженную сыном. Они приблизились к багажнику "кадиллака". Спуск закончился, и Сергей поставил сына на землю. Разгибаясь, Ковалевский обратил внимание на разорванные задние покрышки автомобиля.
– Черт
– пробормотал он.
– Папа, а сто это такое?
– спросил сын.
Сергей обернулся к нему.
Рядом с машиной лежала металлическая лента, на каждом сегменте которой был смонтирован невысокий, но острый шип.
– Не трогай это!
– воскликнул Сергей и вдруг из машины раздалось жалобное:
– Помогите!
Он кинулся к салону. В машине находился пожилой человек в узких прямоугольных очках. Его карие глаза с мольбой смотрели на Ковалевского.
– Вытащите меня из машины!
– прошептал человек.
– Кажется, у меня сломана нога.
Сергей попытался открыть водительскую дверь, но её перекосило. Тогда он обошел автомобиль и принялся вытаскивать человека со стороны пассажира. Сын пытался помогать отцу по мере возможностей, но увидев Анатолия Сергеевича рядом, Ковалевский заорал на него. Сын испуганно отскочил.
Кричать на сына - не самый лучший из воспитательных методов. Но сейчас Ковалевскому вспомнились сразу несколько эпизодов из фильмов, где попавшие в аварию автомашины вспыхивали и взрывались. Судьба оставляла героям несколько секунд или несколько минут, чтобы спастись. Но то, что автомобили в итоге обязательно взрывались, Ковалевский знал как закон Ома.
Поэтому Сергей кричал на сына, увидев его рядом с автомобилем. Поэтому торопился, вытаскивая из салона человека в узких прямоугольных очках.
Когда они оказались на безопасном расстоянии, Сергей опустил человека на большой валун. Сын с интересом разглядывал нового знакомого. "Кадиллак" пока не взорвался.
– Как вы себя чувствуете?
– Зверски болит нога, - ответил человек.
– Я вызову "скорую помощь", - сказал Сергей и уже достал телефон, чтобы набрать номер службы экстренного вызова. Человек поднял руку, останавливая Ковалевского. Тот замер с поднятым над кнопкой телефона пальцем.
– Подождите, - произнес человек и дрожащей рукой полез в карман. Через секунду он вытащил на свет проржавевшую железную табличку.
– Возьмите, - сказал он, протягивая её Сергею.
– Возможно, я уже не выживу...
– Да бросьте! У вас всего лишь сломана нога!
– Держите! Я приказываю вам!
– сжав зубы от боли, произнес человек. Сергей взял в руки странный кусок металла. От прикосновения на ладони осталась ржавчина. Но ещё более странными оказались сквозные крестообразные вырезы в пластине. Их было четыре, и все отличались друг от друга размерами и формой. Сверху стояла едва различимая надпись на латыни.
– Я профессор из университета, - говорил человек.
– По специальности археолог. На раскопках одного из средневековых городов я наткнулся на эту пластину.
Ковалевский недоверчиво посмотрел на человека в прямоугольных очках.
– Один старик рассказал мне, - продолжал профессор, - что с помощью пластины можно найти сокровища Корбэйна.
От произнесенного имени Ковалевский вздрогнул. Человек, не заметив этого, продолжал рассказ:
– В древней Аравии жил великий волшебник. Очень великий. Волшебник правил великим городом. И был у волшебника ученик, по имени Корбэйн. Когда учитель умер, Корбэйн получил волшебство учителя, но был изгнан из великого города. Корбэйн стал
– Это невероятно!
– произнес Ковалевский, который внезапно понял, что Юрик был прав, когда рассказывал, что события фильма повторяются в жизни.
– Нет, это очень даже вероятно!
– заметил человек.
– Сокровища Корбэйна существуют! Вам нужно найти место, где вы сможете использовать пластину. Самый маленький крест на ней укажет на сокровищницу!
– Послушайте, - внезапно произнес Ковалевский.
– Хватит!
– Что "хватит"?
– не понял профессор.
– Хватит повторять фразы из этого дурацкого фильма! С виду, серьезный человек, а занимаетесь такими глупостями!
– Простите?
– Ну зачем вам было кидаться под откос, дорогой товарищ?
– Кто-то положил поперек дороги стальные шипы! У автомобиля лопнула покрышка, и меня бросило в овраг.
– Папа, а сто такое "покрыфка"?
– спросил Ковалевский-младший.
– Толик, погоди!
– Сергей хотел сказать профессору что-то еще, но внезапно с дороги раздался вой сирены. Человек в очках обеспокоено поднял голову.
Рядом с "жигулями" Ковалевского остановился микроавтобус "скорой помощи". Сергей уставился на эту машину. Она выглядела весьма странно и совершенно не походила на "рафики" и "газели", которые использовались экстренной медицинской службой. Машина была вытянутой, блестящей, со странными металлическими устройствами на бортах, белой полосой посредине синего корпуса и парой обтекаемых "мигалок". Возможно, городская администрация закупила несколько микроавтобусов за рубежом.
– Я, кажется, не вызывал "скорую", - растерянно произнес Сергей.
Из кузова выскочили два человека в белых халатах с носилками. Последним появился степенный врач с длинными вьющимися волосами.
– Вот и все!
– обречено пролепетал профессор.
– На вашем месте, я бежал бы отсюда!
– Зачем?
– задал резонный вопрос Ковалевский. Профессор не ответил.
Двое с носилками быстро оказались возле камня, на котором сидел спасенный из разбившейся машины. Сергей смотрел, как эти двое в белых халатах деловито уложили профессора на носилки, причем сделали они это достаточно грубо, потому как задели сломанную ногу, и профессор жалобно вскрикнул. Один из санитаров накинул на человека белое покрывало, укутав его с головой, словно мертвеца. Ковалевский с нескрываемым удивлением следил за ними.
– Это вы спасли его?
– раздался позади Сергея хрипловатый голос.
– Да, - кивнул Ковалевский, поворачиваясь.
– А кто вызвал "скорую помощь"?
Врач в белом халате имел внешность цыгана. Длинные вьющиеся волосы заправлены за уши, в правом ухе торчала золотая серьга. Чистое холеное лицо было приятным, если бы не глаза. Глаза доктора сразу не понравились Сергею. Немного прищуренные и чуть насмешливые они, казалось, все время оценивали тебя. Доктор не отрывал взгляда от лица Ковалевского, и Сергею стало не по себе.