Т. 03 Гражданин Галактики

Хайнлайн Роберт Энсон

У меня не было иллюзий по их поводу. Наберется не менее трех миллиардов человек, с которыми я скорее бы согласился делить заключение. И все же они были людьми.

В Тиме не было ничего располагающего. Он был холоден и жесток, как гильотина. Но у Джока были какие-то начальные понятия о добре и зле, иначе он не искал бы для себя оправданий. Я бы сказал, что он просто был тряпкой.

Однако я не считаю, что понять — значит простить. Если начнешь так думать, дойдешь до сентиментальных соплей

по убийцам, насильникам, похитителям людей и совершенно забудешь об их жертвах. Это неправильно. Я буду плакать по людям, подобным Чибис, а не по преступникам, чьими жертвами они становятся. Я скучал по трепотне Джока, но если бы нашелся способ топить таких тварей новорожденными, я взялся бы за такую работу. Тем более таких, как Тим. И если они превратились в суп для чудовищ, об этом я никак не мог пожалеть — хотя, возможно, завтра настанет мой черед.

Может быть, в качестве супа они пережили свой звездный час…

Глава 8

Из бессмысленных размышлений меня вышиб взрыв, резкий треск — грохот басовых — потом вдруг упало давление. Я вскочил — каждый, кто хоть раз в жизни зависел от скафандра, никогда не останется безразличным к резкому падению давления.

Я крикнул:

— Какого черта?

Потом добавил:

— Кто там на посту — проснись, а то мы все тут скоро будем дышать чем-то холодным и разреженным.

Кислорода снаружи нет, в этом я был уверен — точнее, в этом были уверены астрономы, а мне проверять их не хотелось. Потом я сказал:

— Может, кто-то нас бомбит? Надеюсь. Или это землетрясение?

Последнее замечание было не случайным. В той статье из «Сайентифик Америкэн», где говорилось про «лето» на Плутоне, предсказывались «резкие изостатические подвижки» из-за повышения температуры. Говоря по-простому, они намекали на ситуации, когда пора хвататься за шляпу — иначе ее снесет вместе с головой.

Однажды я угодил в землетрясение. Это было в Санта-Барбаре. И сейчас мне не понадобилось много усилий, чтобы вспомнить то, что знает каждый житель Калифорнии, а приезжие усваивают с первого раза: когда земля начинает плясать джигу, выбегай на улицу!

Я не мог выбежать.

Минуты две я проверял, не прибавил ли мне сил выброс адреналина, чтобы подпрыгнуть на восемнадцать футов вместо двенадцати. Нет, не прибавил. Но я еще с полчаса этим занимался да еще ногти обкусывал. И вдруг я услышал свое имя!

— Кип! Эй, Кип!

— Чибис! — заорал я. — Сюда! Чибис!

Тишина протекла вечностью длиной в три удара сердца…

— Кип?

— Я здесь, внизу!

— Кип? Ты в этой яме?

— Да! Ты меня не видишь?

Наверху, на светлом фоне, я видел ее голову.

— Теперь вижу. Ох, Кип, я так

рада!

— Тогда что же ты плачешь? Я тоже рад!

— Я не плачу, — прохлюпала она. — Ох, Кип… Кип.

— Можешь помочь мне выбраться?

— Ой… — она осмотрела дыру. — Оставайся на месте.

— Постой! — но она уже исчезла.

Не было ее и двух минут; мне показалось, что неделю. Но вот моя лапушка вернулась, да еще с нейлоновой веревкой!

— Хватайся! — прокричала она.

— Подожди секунду. Как она закреплена?

— Я тебя вытащу.

— Нет! Иначе мы оба окажемся здесь. Найди, куда ее закрепить.

— Я могу поднять тебя.

— Закрепляй! Скорее!

Она снова скрылась, оставив конец веревки у меня в руках. Скоро я услышал слабый голос:

— Готово!

Я крикнул:

— Проверка! — и выбрал слабину. Повис — веревка держала.

— Лезу! — завопил я и с последним звуком этого слова ухватился за край дыры.

Чибис бросилась ко мне, обняла одной рукой, другой сжимая Мадам Помпадур, а я обнял ее. Она оказалась еще меньше и тоньше, чем раньше.

— Ох, Кип, это было просто ужасно!

Я похлопал ее по тощим лопаткам.

— Знаю, знаю. Что делать будем? Где…

Я хотел сказать «Где Сколопендер?», но она разрыдалась.

— Кип… я думаю, она умерла!

Я и так уже был немного не в себе, но тут мозги забуксовали.

— Э-э… Кто?

Казалось, она настолько же удивилась, насколько я растерялся.

— Ну как кто, Мамми.

— Ох, — я почувствовал глубокую печаль. — Но… ты уверена? Она разговаривала со мной до самого конца — а ведь я жив.

— Да о чем ты гово… А, да не тогда, Кип, сейчас.

— Что? Она была здесь?

— Конечно. Где же еще?

Вопросик… да где угодно во вселенной. Я давным-давно решил, что Мамми здесь нет — потому что Джок об этом не трепался. Я сделал вывод, что Джок либо сказал бы, что она здесь, либо сочинил бы путаную историю — хлебом не корми. То есть он вообще про нее ничего не знал — может, и не видел ее никогда, разве что в виде горба у меня на спине.

Я был так уверен в моей логике, что потребовалось несколько минут, чтобы отбросить предубеждения и осознать факты.

— Чибис, — сказал я, — у меня такое чувство, как вроде я потерял мою собственную мать. Ты… уверена?

— Надо говорить «такое чувство, как будто» — автоматически поправила она. — Я не на сто процентов уверена… но она снаружи — так что, по всей вероятности, она мертва.

— Подожди минутку. Если она снаружи, то она в скафандре. Или нет?

— Нет, нет! У нее нет скафандра — после того как они подбили ее корабль.

Я еще больше запутался.

— А как они привезли ее сюда?