Т. 06 Кот, проходящий сквозь стены

Хайнлайн Роберт Энсон

— Судье Стерлингу. И моим старикам.

— Не стоит кричать об этом на улицах. Может начаться паника.

— Нел, это наши деньги. Если банковская система не в силах отдать нам их обратно, то, стало быть, она неправильно устроена.

— Ай-ай-ай. Ты анархист, что ли? Ну, за работу. Первым всегда достается самый большой кусок.

Брайан отнесся к делу так серьезно, что отправился в Огайо за свой счет, и это обошлось ему недешево. Там он поговорил с судьей Сперлингом и со своими родителями. Не знаю подробностей — но ни Фонд, ни родители Брайана не пострадали от паники 1907 года. Позже выяснилось, что казну Соединенных

Штатов спас Дж. П. Морган — и его же за это поносили.

Капиталы своей фирмы мы, правда, не зарывали на заднем дворе, но держали в доме под замком и завели себе ружья.

Кажется, мы завели их именно тогда — но я могу и ошибаться.

Пока Брайан ездил в Огайо, мы с Нельсоном осуществили один свой проект и написали несколько статей для отраслевых журналов — таких, как «Горный журнал», «Современное горное дело», «Золото и серебро». «Брайан Смит и компания» из номера в номер помещала в этих изданиях свое небольшое объявление. Нельсон заметил, что реклама обойдется нам бесплатно, если Брайан будет писать для них статьи — очеркам и заметкам в каждом номере отводилось столько же места, сколько и рекламе. Так что вместо трехдюймовой рекламки в один столбец — нет, не вместо, а вдобавок к ней — Брайану предлагалось заняться творчеством. «Видит Бог — то, что они там печатают, жуткая скучища. Думаю, у тебя вполне получится», — сказал Нельсон.

Брайан попробовал — и получилась жуткая скучища.

— Брайан, старина, — сказал Нельсон, — мой глубокоуважаемый старший компаньон, ты не возражаешь, если за это возьмусь я?

— Сделай одолжение. Мне и не хотелось этим заниматься.

— Мое преимущество в том, что я ничего не смыслю в горном деле. Ты даешь мне факты, а я добавляю к ним немного горчицы.

Серьезные практические статьи Брайана Нельсон превратил в юмористические рассказы о том, как горный консультант проводит обследование, а я рисовала к ним картинки вроде комиксов в стиле Билла Ная. Выходит, я еще и художница? Нет. Просто я приняла всерьез совет профессора Гекели («Гуманитарное образование») и научилась рисовать. Я не художница, но неплохая рисовальщица, а детали и приемы я без зазрения совести заимствовала у мистера Ная и других мастеров, даже не сознавая, что это воровство.

Свое первое произведение Нельсон озаглавил: «Как сэкономить деньги на горном промысле». Там описывались различные несчастные случаи на шахтах, а я их иллюстрировала.

«Горный журнал» не только принял очерк, но и заплатил за него пять долларов, чего никто из нас не ожидал.

Потом Нельсон поставил дело так, что в каждом номере появлялась брайановская статья, негласным соавтором которой был сам Нельсон, а взамен на видном месте печаталась реклама «Брайана Смита и компании», занимающая четверть листа.

Брат-близнец нашего первого очерка вскоре появился в«Сельском джентльмене» (деревенском кузене «Сатердей ивнинг пост»). В нем описывалось, как сломать на ферме шею, лишиться ноги или убить своего никчемного зятя. Однако компания Кертиса не соглашалась меняться «баш на баш»: они платили нам за статьи, а «Брайан Смит и компания» платила за объявления.

В январе 1910 года на западном небосклоне вспыхнула большая комета. Многие принимали ее за комету Галлея, которая тоже ожидалась в этом году, — но нет, комета Галлея появилась позже.

В марте того же года Бетти Лу и Нельсон

зажили своим домом — двое взрослых и двое детей, а Случайному Числу выпала нелегкая задача решать, где же он живет: в Своем Доме или у своей рабыни Бетти Лу. Пока что он жил то здесь, то там, курсируя между двумя домами на автомобиле.

В апреле на вечернем небе начала мерцать настоящая комета Галлея. Вскоре она засияла так же ярко, как Венера, а хвост ее был только наполовину короче Большой Медведицы. Потом комета ушла к Солнцу, и ее не стало видно. Когда же она вновь возникла на утреннем небе, зрелище было еще величественнее. Пятнадцатого мая перед рассветом Нельсон привез нас на бульвар Мейера понаблюдать горизонт на востоке. Хвост кометы тянулся через все небо с востока на юг, указывая на Солнце, еще скрытое за горизонтом. Это было незабываемое зрелище.

Но меня этот вид не радовал. Мистер Клеменс когда-то говорил мне, что пришел вместе с кометой Галлея и уйдет вместе с ней… и двадцать первого апреля он ушел от нас.

Узнав об этом из некролога в «Стар», я закрылась у себя в комнате и долго плакала.

11

АХ, КАВАЛЕР МОЙ ЭЛЕГАНТНЫЙ…

Сегодня меня вывели из камеры, в оковах, с мешком на голове, и препроводили в какое-то помещение вроде судебного зала. С меня сняли мешок и наручники, и я обнаружила, что осталась водиночестве: и мои стражи, и те трое, которых я сочла судьями, все были в капюшонах, скрывающих лицо. Может быть, те трое были Епископы — их одеяния определенно походили на церковные.

Прочие статисты тоже скрывались под капюшонами — прямо-таки собрание Ку-Клукс-Клана, и я стала смотреть им на ноги — отец при возрождении в двадцатые годы говорил мне, что у этих замаскированных «рыцарей» под балахонами видна облезлая дешевая изношенная обувьподонков общества, которые самоутверждаются, вступая в это тайное расистское общество.

Здесь у меня с проверкой ничего не вышло: «судьи» сидели за высоким столом, «судебный секретарь» прятал ноги под пюпитром с письменными принадлежностями, а стража стояла у меня за спиной.

Они продержали меня там часа два, но я назвала им только «имя и звание»: Морин Джонсон Лонг, из Бундока на Теллус Терциус. Я путница, попавшая в беду, и здесь по недоразумению. На все ваши глупые обвинения отвечаю «невиновна» и требую адвоката.

Время от времени я повторяла «невиновна», но больше молчала.

Часа через два, судя по чувству голода и состоянию мочевого пузыря, нас прервал Пиксель. Я не видела, как он вошел. Должно быть, он как всегда явился ко мне в камеру, увидел, что меня нет, и пошел искать.

Позади меня вдруг послышалось «здрра», которым он обычно заявляет о своем прибытии. Я повернулась, он прыгнул ко мне на руки и начал тереться головой и мурлыкать, спрашивая, почему меня не оказалось на месте.

Я приласкала его и заверила, что он замечательный кот, хороший мальчик, лучше всех!

Средний призрак за судейским столом распорядился:

— Убрать животное! — и один из стражников, повинуясь приказу, схватил Пикселя.

Пиксель не выносит людей, не соблюдающих протокола. Он укусил охранника за мясистую часть большого пальца и прошелся по нему когтями. Тот попытался отшвырнуть Пикселя, но не тут-то было.