Та еще семейка
Шрифт:
— Слепакова знала про содержимое своего аккордеона?
— Исходя из опроса Слепаковой, который успел провести капитан Сидорин, не знала.
— Насколько я помню, Слепакова умерла в больнице от укола какой-то медсестры… так?
— Так точно. Медсестра ликвидирована нашим опером при вооруженном сопротивлении. Она спешила в «Шевроле», где ее ждали подельники Малдыбаев и Хомочкин, оба граждане Казахстана. Однако вот что интересно: сразу после случая с медсестрой оба ее подельника врезались на своем «Шевроле» в груженый трейлер. Оказывается, они незадолго до того ограбили квартиру известного
— Да ну? Закручено… — усмехнулся генерал. — Прямо телевизионный сериал. А вот эта… консьержка из их подъезда. Она как там задействована? Как ее?
— Кулькова Антонина Игнатьевна. Она, видимо, была связана с преступной группой: Малдыбаевым, Хомочкиным и медсестрой Сабло, — доложил Маслаченко.
— Дальше, — потребовал генерал.
— Вот такая примерно схема получается. — Наклонившись вперед всем корпусом, майор Полимеев подал генералу расчерченную бумагу. — Кульковой привлечен жилец квартиры, находящейся под квартирой Слепаковых. По совету консьержки он натравливает на Слепакова бандита из Молдовы с целью ограбления. А точнее, с целью ликвидации Слепакова, который мешал своей дотошностью всей компании. Но Слепаков при нападении молдаванина стал ожесточенно обороняться и случайно его задушил. Еще до этого случая Кулькова с помощью шантажа и добавленного в кофе клофелина принуждает жену Слепакова стать любовницей бывшего прапорщика Хлупина…
— Того, что жил под Слепаковыми?
— Именно, товарищ генерал. Он и сейчас там преспокойно живет. Ну, затем консьержка сама же сообщила обо всем Слепакову в собственной клеветнической версии. Пенсионер по выслуге лет задумывает отомстить Хлупину и жене. Слепаков создает какой-то агрегат… Но вот это, товарищ генерал, совершенно недоказуемо и нереально. Со слов Хлупина, его якобы травмировал из своей квартиры Слепаков при использовании направленного электрического разряда. Дело в том, что перед сном Хлупин пристегивал к пяткам медные пластины, а их соединял проводом с отопительной системой…
— Зачем? — как все нормальные люди, впервые слышавшие про такие фокусы, спросил Карепанов.
— Заземлялся, так сказать, для улучшения здоровья. И вот, когда жена уехала в Барыбино играть на синтезаторе, Слепаков через какой-то непонятный электроприбор делает попытку убить Хлупина.
— Убил? — поинтересовался генерал.
— Нет, не убил. Но вызвал у Хлупина сердечный приступ.
— Ну, это известное дело: можно через электробритву, даже через душ…
— Затем Слепаков едет на «Жигулях» в Барыбино. Машиной управляет его первая жена.
— Ряузова Нина Филипповна, — подсказал Маслаченко, реагируя на приглашающий жест Полимеева. — У нее сын от Слепакова, недавно отслужил в армии, хороший парень…
— Погоди, — остановил капитана Полимеев. — Слепаков вместе с первой женой проникает в «Золотую лилию» и хочет увезти ее… то есть — вторую жену. Но костоломы Илляшевской выбрасывают упрямого мужика, предварительно избив, и Слепаков уезжает с первой женой, но без второй жены.
— Первая, вторая… — Карепанов нахмурился. — Говори, чем дело кончилось.
— Слепаков подходит
— Я его уговаривал, товарищ генерал, — без разрешения старшего по званию, с некоторой вольностью обращения, допускаемой в уголовном розыске, добавил Маслаченко. — Я его просил подождать хоть немного, но все бесполезно… Прыгнул — и конец.
— Еще одно сведение, — заторопился Полимеев. — После похорон самоубийцы за первой женой Слепакова и их сыном долго гнался «Шевроле». Им с трудом удалось оторваться и уйти от погони. «Шевроле», похоже, тот, в котором находились подельники медсестры Юлии Сабло.
— Которые врезались в трейлер, — утвердительно сказал генерал. — Те самые?
— Так точно. Один погиб на месте, другой умер в больнице. «Шевроле» был с подмосковными номерами и, как выяснилось, находился в розыске, угон. Это, пожалуй, говорит о том, что наркодельцы — и Юлия Сабло, и ее подельники, и охранники из Салона аргентинских танцев, и консьержка Кулькова… возможно, и Хлупин, — все так или иначе были в контакте с «Золотой лилией», с Илляшевской. На допросе администратор феминистского клуба Кокова подтвердила, что знала медсестру Сабло.
— А что с Кульковой и Хлупиным?
— Оба подлечились и сейчас существуют по-старому. У нас официально проходили как потерпевшие.
— Опрос их, как соучастников преступного сообщества, произведен?
— С Кульковой в больнице беседовал Маслаченко. С Хлупиным капитан Сидорин разбирался у него на квартире. К сожалению, никаких вещественных доказательств, подтверждающих непосредственное участие данных лиц в наркотрафике, не найдено. — Майор Полимеев развел руками и выразительной мимикой подтвердил чувство крайней досады. — После смерти жены Слепакова нет и свидетелей их методов по отношению к ней: применение клофелина и насильственное склонение к половой связи. Кроме того, никто не подтвердит принуждение Кульковой жены Слепакова к работе в феминистском филиале.
— По-твоему, для прокуратуры мало. Ладно. Коломийцев и его люди работают с Коковой и с охранником Пигачевым. Ищут второго — Стеценко. Может быть, удастся еще немного подержать Илляшевскую. У нас в руках охранник «Лилии» Зыков. Ну а барыбинский разыскной отдел занимается непонятным убийством Екумовича.
— «Глухарь» у них, наверно, полнейший, — позволил себе пошутить Полимеев. — Никого и ни малейшей мотивации.
«Мотивация могла быть только у Гали Михайловой, — неожиданно подумал Маслаченко. — Но нет… и вообще, Екумович, говорят, был атлет. Галя никак не подходит здесь, да и каким образом, когда…» Маслаченко торопливо отогнал эти нелепые предположения.