Та, которая покупает
Шрифт:
Терри засмеялась:
— Нам не придется ругаться, если ты пустишь меня за руль.
— Еще чего! — возмутилась Уэсли.
Терри постоянно высмеивала сестру за то, что та ездит чересчур медленно и осторожно.
На следующий день Уэсли попрощалась с родителями, сестрой, ее мужем, племянником и племянницей. Девушка провела в родительском доме всего несколько недель, однако прощание с семьей снова превратило ее в испуганного подростка, которого отправляют в колледж. Она пообещала регулярно звонить с дороги и быть внимательной. Уэсли помахала родным и вывернула свой нагруженный «аккорд» с подъездной дорожки.
Ух! Как же так случилось,
Глава 35
Бостон, в который вернулась Уэсли, сильно отличался от того хорошо знакомого ей города. В этом, новом для нее Бостоне лето не означало изысканных обедов на открытых террасах модных ресторанов, однодневных поездок на острова Нантакет или Блок-Айленд, путешествий на пароме с причала Роуз-Уорф в курортный Провинстаун, прогулок по фешенебельным магазинам и веселья в остужаемых кондиционерами ночных клубах.
В Бостоне Шерри Чарльз лето — это семейные субботние барбекю во Франклин-парке под дикий грохот огромных динамиков; подростки, гоняющие по узким улочкам и размахивающие из окон машин пуэрто-риканскими, ямайскими, доминиканскими и гаитянскими флагами; колонки, извергающие летние хип-хоповские речитативы; девчонки в малюсеньких топиках и совсем уж крошечных юбчонках, прыгающие через скакалку на тротуарах; бренчащие тележки с мороженым и бегущие за ними стайки малышей; жесткий, яростный баскетбол в Вашингтон-парке.
Трехэтажный, трехквартирный дом Шерри — типичное жилище бостонских рабочих семей на протяжении сотен лет. Раньше в этом районе обитали евреи, а затем — ирландцы. Потом они исчезли, и теперь здесь проживает в основном цветное население, ирландцы же захватили южную часть Бостона. Многие дома здесь были построены в начале двадцатого века и за столько лет умудрились не растерять классического новоанглийского очарования. Когда бум на недвижимость взвинтил цены и, соответственно, вынудил многие семьи переехать отсюда, например в Броктон или Фолл-Ривер, появились новые жильцы, как правило, выходцы из Вест-Индии, которые скупили дома в Норт-Дорчестере. Семья занимала одну квартиру, а две другие сдавала внаем. Это был один из простейших способов выплачивать непосильный ипотечный кредит в Бостоне.
А когда позорное клеймо Дорчестера как криминального района потускнело, и другие покупатели начали интересоваться здешней недвижимостью. Гомосексуальные пары и белые инвесторы раскупали дома, еще больше задирая цены. Дом, за который в тысяча девятьсот девяносто четвертом просили сто сорок тысяч долларов, теперь стоил четыреста и выше. И владельцы продавали, забирали деньги и покупали дома на одну семью поблизости от не слишком дорогих пригородных районов — Милтона и Рэндолфа.
Шерри жила в одном из трех домов, принадлежавших семье. Ее отец в свое время хорошо поднялся, управляя продуктовым магазином и вкладывая деньги в недвижимость, чтобы никогда больше не работать на чужого дядю. Эти три дома он не продал. Отец только что женился на гаитянке и жил по-прежнему в Дорчестере, возле Кодман-сквер, бурно растущего гаитянского анклава. Все братья и сестры Шерри воплотили американскую мечту и обосновались со своими супругами и детьми в тихих пригородах. Шерри вела семейный бизнес, собирая квартирную плату с грех отцовских трехэтажек и занимаясь проблемами арендаторов, и при этом старалась
— Подруга, я так волновалась! За последние пару часов ты ни разу не позвонила, — укоризненно сказала Шерри, когда Уэсли, чуть живая, с ноющими от долгой езды коленями, вылезла из «хонды».
— У меня сначала мобильник сел, а потом вообще сигнала не было.
С некоторым удовлетворением и в то же время легким разочарованием Уэсли отметила, как похоже это место города на некоторые районы чикагского Саут-Сайда. Довольно мило, но от проезжающих машин с гремящей из окон музыкой радости мало.
— У меня дома кондиционер работает, так что давай-ка скорее, — поторопила Шерри и вытащила сумку с заднего сиденья.
— Остальное можно занести и потом. — Уэсли устало скинула шлепанцы и уселась за кухонный стол. Она огляделась по сторонам, — Ты снова перекрасила стены?
Теперь кухня была бледного серо-зеленого цвета, а не солнечно-желтого, как в прошлый раз.
Шерри кивнула с виноватым видом:
— Ты же меня знаешь. Увидела эту краску в «Хоум депорт» и не смогла устоять. А посмотри на занавески: подобрала в тон стенам в «Мейси», — Она показала на окно.
Уэсли покачала головой. Вдобавок ко всем своим остальным талантам Шерри была богиней домашнего очага. Она могла в мгновение ока сварганить обед из четырех блюд и подать его по всем правилам сервировки на искусно украшенном столе.
Девушки поболтали, прихлебывая лимонад из бокалов «Ральф Лорен», которые Шерри вымыла немедленно, как только они опустели. Гостья решила, ей стоит взять на заметку патологическую чистоплотность подруги.
Уэсли не могла дождаться возобновления тренировок со своими клиентками. Она планировала начать с Рейни Смоллс. Девушка собиралась проводить занятия на дому, по крайней мере с теми, у кого был собственный тренажерный зал. И нечего вмешивать в это дело «Хэлси лайф спа». Тогда можно брать за тренировку сколько захочется, и клуб из ее денег ничего не будет забирать. Возникнут трудности с заполнением следующей налоговой декларации, но дело того стоит.
— Не хочешь поиграть в гольф, а потом пообедать со мной и Ларри? — предложила Шерри.
Уэсли отказалась:
— У меня, наверное, сил не останется после того, как я разгружу машину.
Вскоре Шерри ушла, велев гостье вытащить из морозилки куриные грудки на обед.
Уэсли отнеслась к этому спокойно. Шерри любила командовать и все держать под контролем, и Уэсли понимала, что, скорее всего, не выдержит больше месяца под одной крышей с подругой. Она приехала всего несколько часов назад, но уже начинала чувствовать себя маленьким ребенком. Шерри отчасти напоминала ей отца. Во всей ее разноцветной квартире не было ни пылинки, а деревянные полы сияли, словно зеркало. Уэсли задумалась: кажется, у нее талант заводить друзей со странностями.
Она надеялась, что не стеснит Шерри, заняв гостевую спальню. Уэсли знала о строгих религиозных убеждениях подруги. Несмотря на их близость с Ларри, у них по-прежнему не было сексуальных отношений. И все же.
Оставшись одна, Уэсли решила начать с телефонных звонков. И первый звонок — Лане в дом ее родителей на Виньярде. Девушки не было дома, что и неудивительно. Наверное, наблюдает за китами или охотится за париями, подумала Уэсли.
Волнуясь, она набрала номер летнего дома Рейни Смоллс в Оук-Блаффс. «Что я делаю, — нервничала девушка, — они все, наверное, уже нашли мне замену и больше в моих услугах не нуждаются».