Табу на вожделение. Мечта профессора
Шрифт:
Столь гневная тирада произвела на него совершенно неожиданный эффект.
Он улыбнулся. Медленно. Заторможенно. Плотоядно.
Испепеляя ее. Раздевая. И пожирая своим поплывшим масляным взглядом.
Попова замерла точно пришибленная, ощущая дрожь в коленях.
Гул в ушах. И странное тепло внизу живота. Томное. Манящее.
— Ох, милая! — раздался его зомбирующий, продирающий до мурашек шепот. — Ты не в состоянии запретить мне ровным счетом… ничего! Но…
— Но?
— Ты можешь хорошенько попросить!
— Это
— Примерно… так!
Юлю кинуло в жар, когда он прижался к ней всем телом, пробудив к жизни миллиарды нервных окончаний на ее коже. Сверхчувствительной. Нежной.
— Марат Евге…
— Ш-ш-ш!
Не разрывая зрительного контакта, мужчина переместил свою руку с талии девушки на живот. Затем ниже. Ниже. И еще немного ниже. К пуговице на ее джинсах. Юля запаниковала, невольно впиваясь ногтями в его запястье.
— Что вы делаете?
— Как ты там сказала? Я не до конца тебя «отчитал»? Сейчас отчитаю!
Пульс взревел, оглушая. Выброс адреналина в кровь был запредельным.
— Вы с ума сошли?
— Не мешай! — хрипло возразил Каримов, пытаясь протолкнуть руку под ее одежду. Под джинсы. И даже под нижнее белье.
«Господи! Он хочет… Он собирается…»
— Нет! — испуганно пискнула, перехватывая его ладонь. Выразительно глядя ему в глаза, отрицательно замотала головой. — Пожалуйста!
Марат нехотя остановился. Отстранился. И ядовито произнес.
— Ах, да! Совсем забыл! Ты же меня боишься до чертиков!
— С чего вы…
— Да и сердце твое занято! Даже догадываюсь, кем именно!
Внутри нее все замерло, свернулось в тугой комок и рухнуло в бездонную пропасть от осознания одной простой истины:
«Это мои слова! Мои! Я говорила их Аньке в тот вечер, когда Каримов довез меня до общежития. Неужели… нет! Боже, нет! Что я наделала?»
Нервно сглотнув, Юля обреченно выдохнула:
— Вы все слышали?
В ответ Каримов лишь зловеще ухмыльнулся.
— Простите! Я не хотела обидеть вас! Сама не знаю, зачем так сказала! Просто… глупо получилось, но что еще я могла им ответить?
— Не утруждайся! Мне плевать! Я давно уже ничего не чувствую!
— В каком смысле?
Он настойчиво прижал ее ладонь к своей груди.
— Здесь пусто! Выжжено все! Выдрано с корнем!
— Я… я не понимаю!
— И не нужно!
— Марат Евгеньевич…
В следующий миг в коридоре послышались чьи-то торопливые шаги.
Марат резко отпрянул в сторону. А затем, крепко ругнувшись, поднял папку с документами и вновь отошел на расстояние вытянутой руки от Юли.
Вскоре из-за угла появилась Белова. Она неслась подобно маленькому урагану, не замечая никого на своем пути. Как итог, Лена со всего размаха врезалась в Каримова, выбив злосчастную папку из его пальцев. Та взмыла в воздух, после чего шмякнулась вниз.
Охнув, Попова ринулась собирать их. Каримов же грозно рявкнул:
— Белова! Ты чего носишься как угорелая? Здесь тебе не стадион!
— Из… извините!
— Извините ее! — недовольно фыркнул завкафедрой. — Не стой столбом, собирай давай!
Покорно присев на корточки, Лена принялась помогать Юле, но выходило у нее очень плохо. Ее пальцы слишком сильно дрожали. Не слушались.
Да и вообще выглядела одногруппница так, словно едва сдерживала слезы.
Заметил это и Марат Евгеньевич. Потому и поинтересовался настороженно:
— Ты в порядке?
— Да.
— Точно? — повторил с нажимом. — Тебя трясет!
Но Ленка оставалась непреклонна.
— Да. Точно.
— Как дела с отработками обстоят? Все с Макаровым согласовали?
Столь банальный вопрос вызвал в девушке просто шквал эмоций. Настоящую бурю. Резко распрямившись, Лена яростно швырнула несчастные листы бумаги прямо в лицо опешившему Каримову и гневно закричала:
— К черту ваш институт! К черту ваши отработки! И Макарова вашего… тоже к ЧЕРТУ!
Не дожидаясь реакции Серпа на свою выходку, Белова побежала в сторону главной лестницы, ведущей к выходу из университета.
Попова же некоторое время взволнованно таращилась ей вслед.
— Что-то случилось! — озвучила свои мысли. — Она явно не в себе, Марат Евгеньевич. Не наказывайте ее за это. Ленка… очень хорошая!
— Иди на пару, Попова. Со своими студентами я как-нибудь сам разберусь.
— И с Шершневой разберетесь?
— С ней я уже разобрался! С ее прихвостнями тоже!
— Не надо!
— Что значит «не надо»?
— Не выселяйте их! — взмолилась Юля. — Им некуда идти!
— Не мои проблемы!
Глава 16
Гневно выплюнув последнюю фразу, Каримов зашагал прочь.
Раздраженно. Торопливо. Уверенной размашистой поступью.
А Юля застыла на месте, испытывая смешанные чувства.
С одной стороны — облегчение, ибо наконец-то смогла нормально выдохнуть, больше не ощущая на себе подавляющей мощи его сумасшедшей ауры.
С другой — острое неудовлетворение. И даже разочарование. В самой себе.
«Нет! Нельзя его отпускать! Анька и девчонки… они надеются на меня!»
Всплеснув руками, Попова ринулась следом. Опять. В третий раз за утро.
Дико волнуясь. Смущаясь. Ненавидя себя за это. И тем не менее.
— Как это не ваши? — воскликнула возмущенно, сверля недобрым взглядом широкую мужскую спину аккурат между лопаток. — Очень даже ваши!
— С какого перепуга?
— Вам не стоило вмешиваться! Я вас об этом не просила! Сама бы прекрасно справилась — не впервой! А раз уж вы соизволили…