Табу на женатых мужчин
Шрифт:
– Здравствуйте. Не могли бы вы оказать мне одну услугу?
– Смотря какую, – недовольно ответила девушка-администратор. При ближайшем рассмотрении она не казалась очень молодой, да и не была занята чем-то особо важным, чтобы напрягаться от просьб жильцов отеля.
– Мне бы узнать кое-что о девушках, которые поодиночке жили примерно год назад у вас в гостинице, – сказала Муза.
Девушка нахмурилась.
– Что за бред? Зачем вам это? Может быть, позвать начальство?
– А что я такого спросила? Хочу знать, много ли у вас проживало одиноких
– А вы что, из правоохранительных органов, чтобы меня об этом расспрашивать? – недовольно зыркнула на нее девушка из-под густой челки. – Это конфиденциальная информация.
Тут Муза вспомнила, что она весьма состоятельная дама, ведь ей оказали спонсорскую помощь. Она достала десять тысяч рублей и положила перед девушкой.
– Что это? – сглотнула она.
– Я покупаю важную для меня информацию. Криминального в этом ничего не вижу. Может, я человека разыскиваю? – сказала Муза.
На лице девушки отразился ряд эмоций от сомнений до алчности, потому что перед ней лежала сумма, явно превышающая половину ее месячной зарплаты.
– Одинокие девушки? – уточнила администратор уже совсем другим тоном, давая понять, что она согласилась оказать посильную помощь. – А более подробные данные? Период? Возраст?
– Ничего больше не знаю. Девушки, селившиеся в одиночестве примерно год назад, – припомнила Муза, что ей поведала о девушках пожилая, в принципе, женщина. Какой возраст под словом «девушка» она подразумевала – было неясно. – Я не думаю, что к вам приезжает очень много одиноких женщин. В основном люди путешествуют парами, компаниями, – предположила Муза, опираясь на стойку.
– Это так, а если по одному – в основном командированные мужчины, – согласилась девушка, вздыхая, – попробуем…
– Поэтому поищите за период год назад плюс-минус три месяца женщин от двадцати до сорока лет, допустим, – сказала Муза.
– Хорошо. На это надо время, – стрельнула на нее глазами девушка.
– Я подожду. Делать нечего, я в отпуске…
Администратор застучала клавишами, сосредоточившись на мониторе.
– Да, задачку вы мне задали!
– Невыполнимую?
– Выполнимую, но сложную – отфильтровать всех ненужных. Гостиница, может, и не самая популярная в сезон и практически пустая не в сезон, но она большая, номеров полно, – ответила девушка, – а компьютер грузится с трудом, и программа старая. Вы подойдите попозже.
Муза пошла в ресторан и выпила чашечку кофе, а когда вернулась на ресепшен, девушка подала ей распечатку.
– Вот, все, что нашла.
– Десять женщин? – уточнила Муза.
– Те, что вошли в рамки запроса, – подтвердила девушка.
– Тут все их данные и контакты? – спросила Муза.
– Все, что они оставили при заселении, – подтвердила девушка. – Еще что-то?
– Нет, спасибо. Огромное!
Муза в задумчивом состоянии вернулась в номер и углубилась в изучение списка.
Действительно, десять женщин разных возрастов и из разных городов. Имена, фамилии, ничего не говорившие Музе.
«Что я хочу
Муза поняла, что сама она ничего не поймет, что с ними должен говорить специалист-психолог, который сможет заметить малейшую фальшь. И сразу же перед глазами встал ее бывший муж Генрих Маслович. Нет, работал он, конечно, в качестве дирижера, но по второму образованию был психологом. Это ему помогало в отношениях с женщинами, он умел их и соблазнять, и дурить с большой легкостью. Генрих вообще был хорош. Со своими горящими, страстными глазами, развевающимися волосами и напором, который некоторые по неопытности принимали за сексуальный, он на многих производил неизгладимое впечатление.
– Да, Генрих бы пригодился, – протянула вслух Муза, и тут в номер постучали.
Решив, что вернулась Алиса, Муза спокойно и решительно открыла дверь. На пороге стоял мужчина, которого Муза сначала даже не узнала. Какой-то сутулый, трясущийся, с загнанным взглядом и всклокоченными волосами, в несвежей одежде и со сногсшибательным амбре.
– Привет, – буркнул он, отодвинул ее плечом и вошел в номер.
– Генрих?! – оторопела Муза не от его жуткого вида, а от того, что она только что о нем думала и теперь не понимала, как в жизни могут быть такие совпадения.
– Чего так удивляешься? – не понимал он.
– Да как ты? Откуда ты здесь? – спросила Муза. – Господи, неужели изобрели телепортацию?
– Какую телепортацию? – обернулся к ней Генрих, трясущимися руками ощупывая все предметы на столе, явно что-то ища. Выглядело это так, словно он был слепой.
– Я только что о тебе подумала, и ты появился! Ты не поверишь! – сказала она.
– Вот удивила! Я и не думал, что ты обо мне вообще вспоминаешь, – искренне сказал он, озираясь. – Нет выпить? – Наконец-таки рассекретил он свои почти ритуальные действия около стола.
– Есть бутылка вина! – ответила Муза, все еще не веря своим глазам.
– Дай, пожалуйста! Умру сейчас! Синдром у меня.
– Какой еще синдром? – не поняла Муза, а Генрих не отрываясь смотрел только на бутылку вина в ее руках.
– Похмельный! – выкрикнул он. – Наливай скорее! Не томи душу! Все вопросы потом!
– Совсем ты дошел! – недовольно ответила она, но бутылку откупорила.
– Да, я пью! И что? Я – больной человек. Мне можно только посочувствовать! Между прочим, после твоего ухода я и запил!
– Не ври! Ты и при мне пил, как конь на водопое! Я из-за этого и ушла, а еще из-за того, что ты накрывал своим телом каждую девушку в оркестре, видимо, по пьяни, – сказала Муза.
– Нашла о чем опять вспоминать. Сто лет прошло! – с укоризной посмотрел он на нее. – Ты лучше напои путника с дороги водицей, то есть вином, – облизнул он пересохшие губы.
– Да наливаю уже! Пей! Путник! – фыркнула Муза. – Какими судьбами?
– Узнал, где ты! Как же хорошо! – отрыгнул он, выпив вина залпом.