Табу
Шрифт:
Она видела эту фотографию, наверное, раз сто, но до такой степени углубилась в ее созерцание, что на минуту совершенно забыла о грозившей ей опасности со стороны затаившегося где-то в здании маньяка. Рейли неожиданно и сильно потянуло к тем безмятежным, уже почти легендарным временам, когда они с Джесс обожали друг друга, отец не пил, а ее, Рейли, главнейшей заботой было вовремя приготовить домашнее задание или ответить на вопрос, стоит ли идти на субботнее свидание с парнем, если на носу воспалился угорь.
С усилием отведя глаза от фотографии и нехотя захлопнув альбом, она вернулась к мрачной реальности.
Впрочем, откуда ему об этом знать? Ведь в курсе этого дела только она сама и ее отец — если, разумеется, не считать людей, имевших к нему непосредственное отношение.
Рейли помотала головой, чтобы восстановить ясность мышления. Итак, убийца побывал в ее квартире, в чем не могло быть никаких сомнений. Но где, интересно, он находится сейчас?
Она обвела глазами комнату в поисках более подходящего, чем туфли, оружия. Через некоторое время взгляд, миновав стоявшие на полках книги и журналы, остановился на бутылке вина, подаренной ей на Рождество, но оставленной по забывчивости в кабинете.
Рейли швырнула туфли под стол, сняла с полки бутылку и, зажав горлышко в кулаке, сделала несколько резких движений рукой, словно вела бой с тенью. Тяжесть бутылки внушала определенную уверенность, и она сразу почувствовала себя лучше. Еще раз внимательно вслушавшись в доносившиеся до нее звуки, она вышла из офиса и направилась в лабораторию.
Никогда прежде выходившие в коридор двери не производили на нее зловещее впечатление, но теперь за любой из них могла таиться потенциальная опасность. Рейли прижалась спиной к стене и, двигаясь таким образом по коридору, проверяла каждую дверь и каждое помещение, встречавшиеся ей на пути. Всякий раз, когда она неслышно приоткрывала дверь, сердце подскакивало к самому горлу. Еще больше она нервничала, если дверь начинала скрипеть, так как не могла отделаться от ощущения, что сейчас из нее кто-то выскочит.
Постепенно приближаясь к лаборатории, Рейли неожиданно поймала себя на том, что не имеет ни малейшего представления, зачем убийце понадобилось проникать в помещение ОСЭГ. Семейный фотоальбом доказывал, что убийца побывал у нее на квартире, и это само по себе было делом крайне неприятным и пугающим. Но зачем ему понадобилось тащить альбом в офис? Он мог оставить его открытым у нее в квартире, что произвело бы ничуть не меньший драматический эффект, зато с куда меньшим для него риском.
Неожиданно Рейли озарило: она поняла, что ключ к пониманию действий преступника лежит именно в сфере рисков. Убийца, если так можно выразиться, выпендривался. Хотел показать полиции, что, как бы она ни старалась, он всегда будет опережать ее. Ну и кроме того, что ему известны все их планы на его счет. Последнее, помимо всего прочего, могло означать, что убийца имеет доступ к файлам и свидетельствам по его делу…
Поежившись от пробежавшего по спине неприятного озноба, Рейли подумала, что если Симпсон выполнил ее инструкции и связался с ближайшей подвижной оперативной группой, то полицейские скоро должны быть здесь.
Наконец она добралась до двери лаборатории и, как делала это раньше, некоторое время стояла рядом, вслушиваясь в доносившиеся звуки, а заодно
Это была большая комната с множеством закутков и укромных уголков, где легко можно было укрыться. Там находились различное оборудование, письменные и рабочие столы, шкафы с файлами, скамейки, диваны и стулья. Черт, подумала Рейли, да там при желании может спрятаться целая антитеррористическая команда с полной экипировкой. Еще с минуту послушав у двери и не обнаружив подозрительных звуков, она неслышно приоткрыла дверную створку и проскользнула внутрь.
Электричество не горело, но в лабораторию проникал свет из коридора. Рейли, как учили в академии, посмотрела сначала направо, потом налево, но не заметила никакого движения и ничего не услышала. В лаборатории стояла мертвая тишина. Пригнувшись и ухватившись за спинку длинной деревянной скамьи и пользуясь ею словно путеводной нитью, Рейли медленно двинулась в полумраке к противоположной стене в окружении причудливых теней, отбрасываемых различными приборами.
Добравшись до конца скамьи и оглядевшись, Рейли сразу поняла, что убийца побывал и здесь: несколько больших серых шкафов с файлами были открыты настежь, а папки по «табу-убийствам» разбросаны по стоявшему рядом столу. Будучи почти уверена, что незваного гостя в комнате давно нет, Рейли медленно выпрямилась и поставила бутылку — свое единственное оружие — на полку одного из шкафов. Еще раз оглядев комнату, она сосредоточила внимание на файлах. Папки и вытряхнутые из них документы валялись на столе в кажущемся беспорядке. Но зато фотографии и рапорты из папок были аккуратно выложены в ряд.
Интересно, убийца искал что-то конкретное или пытался в очередной раз передать некое сообщение? И еще: что он думает по поводу собранного ею материала? Взял ли что-нибудь с собой или, наоборот, подложил что-то свое?
Рейли покачала головой, после чего еще раз пробежала глазами по выложенным документам и фотографиям.
Ход ее мыслей нарушил легчайший звук, донесшийся со стороны двери. Она повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть силуэт человека, выскользнувшего из лаборатории в коридор.
Вот дьявольщина! Оказывается, преступник все это время находился здесь и наблюдал за ней.
Как она могла расслабиться до такой степени, что приступила к исследованию файлов, вместо того чтобы произвести детальный осмотр помещения?
Распаленная гневом и большой дозой выброшенного организмом в кровь адреналина, Рейли бросилась к двери, скользя подошвами обтянутых чулками ног по гладкому покрытию лабораторного пола. Выглянув из дверей, она заметила, что неизвестный скрылся в узком пространстве лестничной клетки. Рейли устремилась за ним в погоню, поскальзываясь на поворотах коридора и вполголоса ругая ирландские власти, не обеспечившие ее не только оружием, но и элементарной рацией «уоки-токи», не говоря уже о столь необходимой ей в данную минуту полицейской поддержке. Все это она без лишних слов получила бы при сходных обстоятельствах у себя на родине. Как только эта мысль утвердилась у нее в голове, она подумала, что и преступник наверняка в курсе того, сколь ничтожны ее возможности.