Табу
Шрифт:
Потом то темное, тяжелое, чего он не видел в ней до сегодняшней ночи, возвратилось опять. Анна взглянула на него с неожиданной ненавистью.
– Не нужно мне твое такси, – сказала она.
– Но ты не можешь пойти домой так… – сказал он, указывая на ее наготу.
– Я так пришла, – ответила она с иронией, которая странно звучала в ее устах. – Думаю, что могу уйти точно так же.
На какое-то мгновение он подумал о ребенке, который приходит в этот мир обнаженным и так же уходит, после долгой и трудной жизни.
Он смотрел, как она надевала пальто.
– Анна,
– Не надо извинений, – оборвала она. – Это на тебя не похоже. И потом…
Она запнулась.
Анна задержалась у двери, застегивая пуговицы. Она смотрела на него. Теперь в ее глазах было иное выражение. В нем не было мольбы, не было даже гнева. В них была холодная решимость.
– Ты меня еще не знаешь, – сказала она.
Джо почувствовал, что нервы его на пределе, когда дверь с тихим стуком закрылась за ней.
После этой ночи Джозеф Найт был настороже. Он запомнил ее слова. Он знал, что тут не все кончено. Хотя их пути не пересекались, опасения его казались оправданными.
В течение недели, прошедшей после ее визита к нему, периодически раздавались телефонные звонки. Анонимные. Звонили и домой, и в офис. Звонивший быстро вешал трубку, будто ошибся, но Джо почти наверняка знал, кто это.
У него также было ощущение, что за ним наблюдают, возможно, с большого расстояния. Оно возникало, когда он шел от дома к остановке такси в конце квартала или входил в свой офис. Он гадал, было ли это ощущение результатом таинственных звонков или бесконечное отчаяние и ненависть Анны сделали его нервы столь уязвимыми.
Ночью он лежал в постели и думал о ней. Он вспоминал ее наготу (она похудела) и ее отчаяние. Это отчаяние вызывало в нем желание заключить эту хрупкую женщину в свои объятия, пока мысль о ее ненависти не иссушила нежность и не наполнила душу его отвращением.
Он прожил долгие годы, приучая себя не принимать женщин всерьез, не поддаваясь их чарам, их потребности быть защищенными. Но теперь, вопреки его предосторожностям, женщина, которую он использовал в своих целях, захотела быть вознагражденной за свою жертвенность, свою любовь. Он не мог не ощущать ее права на эти чувства. И не мог им поддаться.
Джо лежал в постели обнаженный – он никогда не носил пижамы – и вспоминал, как она любила его той ночью, словно хотела поглотить его и отдать всю себя без остатка. Словно сжечь их обоих.
И это мучительное соединение страсти и неописуемой женской ярости до сих пор волновало его. Быть близким с ней было равнозначно близости с пантерой, тигрицей. Он хотел стереть ее из памяти. Но это было нелегко.
Из-за желания забыть об Анне Найт почувствовал, что нуждается в женщине.
На следующей неделе он договорился о встрече с дамой, с которой познакомился в Мамаронеке. Она была женой богатого биржевика, пожилого мужчины, который ценил ее за ум и почти никогда не нуждался в близости.
Джозеф Найт познакомился с ней на собрании инвесторов несколько лет тому назад и поддерживал с ней дружеские отношения до сих пор. Она искренне была привязана к своему мужу,
Ее звали Ивонна.
Пока Джозеф был в Нью-Йорке, они встречались дважды в неделю. Ивонна приезжала в небольшой отель на Манхэттене и записывалась как миссис Джозеф Найт, либо он приезжал в Мамаронек, чтобы отдохнуть от Нью-Йорка, и Ивонна ждала его в небольшой, уютной квартирке, которую сняла специально для их встреч.
Джозеф Найт провел с ней спокойный вечер. Слегка поужинав, выпив шампанского, они стали близки. К своему изумлению, он обнаружил, что его обычная, изумляющая мощь мужчины значительно возросла. Ивонна сделала ему комплимент.
– Что с тобой творится, Джо? Ты сегодня словно жеребчик. Я боюсь, что буду больна наутро.
– Это из-за твоих неотразимых глаз, дорогая, – пошутил он. Но в ее очах он видел взгляд Анны Риццо, страстный и опасный.
В час ночи он покинул квартиру и двинулся в обратный путь на Манхэттен. На полпути к городу он заметил машину, следовавшую за ним.
Она шла на небольшой скорости, ее яркие фары отражались в боковом зеркале. Найт удивился, почему он не обратил на нее внимания раньше.
Машина стремительно приближалась к нему, словно преследуя. Сзади послышался рев мотора.
Затаив дыхание, он высунул руку из окна, чтобы дать знак водителю. Но его жест проигнорировали. Машина была уже совсем близко от его бампера. Расстояние сокращалось. Мотор рычал все яростнее.
Вдруг мгновенно машина поменяла ряд и метнулась в сторону. Она была рядом с ним. Обернувшись влево, он увидел того, кто сидел за рулем.
Это была Анна Риццо.
Прежде чем он мог заметить сумасшедшее выражение ее глаз, она метнулась вправо и сильно ударила его, ее крыло попало прямо в дверцу машины – буквально в нескольких дюймах от его ребер.
Джо нажал на тормоз. Она сделала то же самое и оказалась позади, но продолжала преследовать его. Мотор ревел все яростнее, она изо всех сил нажимала на газ.
Со смешанным чувством Джозеф Найт понял, что Анна, видимо, следовала за ним всю дорогу, пока он ехал к Ивонне. Он проклинал себя за то, что не убедился, что за ним никто не наблюдает. Теперь было поздно думать об этом.
Он посмотрел на спидометр: больше шестидесяти. Ее машина не отставала. Гневный звук мотора был словно звуковой интерпретацией ее дикого взгляда. Найт посмотрел в боковое зеркало. Теперь ее лица не было видно, но белокурые волосы развевались, как пламенеющий нимб.
Опять ее машина приблизилась к бамперу угрожающе близко.
Мысль о том, что она так упорно преследовала его, привела Джозефа Найта в ярость. Он никогда еще не сталкивался с гневом оскорбленной женщины, но собственные чувства ему не понравились. Она определенно старается убить его. Трагическая решимость, с которой Анна осуществляла это, взбесила его.