Табу

Хилл Кейси

— Да не в этом дело, — с запалом бросил напарник.

— А в чем?

— А в том… — начал Кеннеди, размахивая перед носом у Криса толстым, испятнанным никотином пальцем, — а в том, что сюда понаедут всезнайки янки и начнут учить нас, как надо работать!

Кеннеди готов был смешать с дерьмом все, что не укладывалось в его ограниченную картину мира, и Крис не мог не улыбнуться при мысли об этом.

— Может, у тебя поднимется настроение, если я скажу, что американец сюда не приедет? Ему предложили поработать заочным консультантом и составить профиль убийцы. Всего-навсего. И если верить боссу, общаться с ним будет исключительно Рейли.

— Всего-навсего? — фыркнул

Кеннеди, чей воинственный настрой стал понемногу улетучиваться. — Разумеется, ты думаешь, что это хорошая идея. Наверное, по той причине, что так сказала Рейли. Ты и без того считаешь, что от ее задницы исходит солнечное сияние.

На этот раз Крис не клюнул на приманку. Отвернувшись от Кеннеди, он взял со стола папку с недочитанным досье. Как обычно, напарник все переврал и преувеличил. Просто он, Крис, более восприимчив к авангардным идеям Рейли, чем другие. Вот и все. С другой стороны, нельзя не признать, что случайные встречи с Рейли неожиданно пробудили у него интерес к ее личности, а присущие ей скрытность и сдержанность заставляли подчас задаваться вопросом, какие мысли варятся в ее умной головке.

Впрочем, сейчас им всем есть о чем подумать. Расследование оказалось гораздо сложнее и объемнее, чем они могли себе представить. Серийный убийца всегда вызывал у властей глубочайшую озабоченность, поэтому Крис не находил ничего удивительного в том, что О’Брайан стремился разделаться с нынешним как можно быстрее. Иначе говоря, прихлопнуть в зародыше, пока его деятельность не достигла пугающих масштабов.

Поговаривали даже, что в этой связи в Дублин могут вызвать Джека Гормана, сняв последнего с круизного лайнера, на котором они с супругой совершали путешествие в честь юбилейной даты бракосочетания. Крис считал, что такой номер с Горманом не пройдет, и, кроме того, не видел в этом необходимости. Лично он полагал, что Рейли и ее команда отлично справляются со своей работой, не говоря уже о том, что без ее содействия следствию вряд ли бы удалось найти связующую нить между тремя убийствами. И что бы там ни думал насчет американцев Кеннеди, участие в следствии парня из ФБР, без сомнения, могло пойти делу только на пользу.

На заднем плане его партнер все еще бубнил себе под нос о «вмешательстве проклятых иностранцев», но Крис знал, что это не более чем пустой треп. В конце дня даже Кеннеди не сможет отрицать тот факт, что их весьма ограниченный опыт не позволит раскрыть это дело. Им нужна помощь, и не важно, кто ее окажет.

Рейли сидела в лаборатории, отрешившись от шумихи, вызванной ее требованием задействовать помощника со стороны. Сказать по правде, она была немного удивлена готовностью инспектора О’Брайана дать согласие на приглашение профилировщика из-за границы — особенно такого, с каким ирландская полиция никогда не работала в одной связке.

Но как бы мало ни занимала ее внутриведомственная возня, она точно знала, что заработала в глазах начальства несколько плюсов — иначе говоря, определенный авторитет, — обнаружив связь между тремя делами. Кроме того, ей удалось перетянуть на свою сторону Криса Делани и Карен Томпсон. Рейли подозревала, что у больших шишек из руководства сейчас возможности выбора нет и им придется-таки согласиться с ее выводами. Хотя власти не имели представления, с каким сложным явлением имеют дело, они тем не менее отдавали себе отчет в том, что кошмарно-гротескные убийства будут продолжаться, если убийцу не остановить. В этом смысле О’Брайан продемонстрировал максимальное понимание ситуации, чему Рейли нисколько не удивилась, так как считала его скорее политиком,

нежели полицейским. Инспектор стремился разобраться с убийствами как можно быстрее, поскольку прежде всего опасался, что пресса возжаждет крови и начнет громогласно требовать усекновения начальственных голов, в частности головы министра юстиции.

Рейли же считала, что заочное участие Форреста в работе следственной группы поможет им добиться прорыва в этом деле, а именно: найти в действиях убийцы хотя бы одну ошибку и использовать обретенное знание против него.

В то утро она собрала свою команду на брифинг, предварительно разложив на столе папки с материалами по всем трем делам. Настало время расширить горизонты сотрудников, выслушать их мнение по поводу происходящего, а также, если повезет, получить от кого-нибудь из них дельный совет — в том случае, если они заметят нечто такое, что пропустила она.

— Итак, все справились с домашним заданием? — осведомилась она.

Первым, как и следовало ожидать, выступил Гэри. Придавив пальцем к переносице дужку очков, он поднялся со стула и начал:

— Зигмунд Фрейд, отец современного психоанализа, родился шестого мая тысяча восемьсот пятьдесят шестого года в небольшом городке…

Рейли взмахнула рукой, перебивая его:

— Биография — дело хорошее. Всем вам, друзья, не вредно узнать хотя бы немного о его деятельности и жизни, но прежде всего ответьте: какое отношение все это имеет к нашему расследованию?

Гэри с разочарованным видом замолчал.

— Безусловно, какое-то имеет. Вы же сами говорили нам о фрейдистском следе, — сказала Люси, без большой, впрочем, уверенности в голосе.

— В этом вы правы, Люси. Но в чем тут проблема? — Члены команды — все как один — посмотрели на свою начальницу, Рейли же продолжала объяснять: — Да, нам известно, что во всех трех делах присутствует фрейдистский элемент: книга, цитата, сигара. Но мы не знаем, что это значит, — в этом-то и заключается суть проблемы.

— Вы имеете в виду, что убийца пытается нам что-то сказать, но мы не знаем, что именно? — предположила Люси.

— Совершенно верно.

— Похоже на своего рода игру в кошки-мышки. Только в данном случае складывается впечатление, что он хочет, чтобы его поймали, — с некоторым удивлением заметил Рори.

— Я тоже где-то о таком читала, — сказала Люси и кивнула, соглашаясь с ним.

Рейли сжала губы.

— Не обязательно. Серийные убийцы могут быть высокоорганизованными существами, пусть и с отклонениями от нормы. Таким образом, хотя они в большинстве своем относятся к антисоциальному типу с разнообразными функциональными нарушениями личностного плана, назвать их душевнобольными нельзя, — объяснила она.

— Иначе говоря, они странные, но не сумасшедшие, да?

— Что ж, можно и так сказать, Люси.

Всегда очень серьезный и сосредоточенный Рори спросил:

— Но если преступник не хочет, чтобы его поймали, к чему тогда загадывать загадки, на что-то намекать — иными словами, давать следствию в руки некий ключ к своей персоне? По идее такой человек должен проявлять чрезвычайную осторожность и оставлять нам минимум пищи для размышлений.

— Скажем так: это проявление психопатического желания поведать о себе миру. Все эти люди находятся под сильнейшим впечатлением от того, что делают, фактически живут этим, но зайти в ближайший бар и рассказать о своих деяниях случайному знакомому не могут. Как бы то ни было, оставляя после себя незначительные улики — такие, которые могут привлечь внимание, но не способны им навредить, — они тем самым поддерживают у себя уверенность в том, что кто-то постоянно думает о них.