Таэ эккейр!
Шрифт:
Стрела вошла светловолосому в горло.
Руки его взметнулись – и бессильно упали прежде, чем он успел коснуться древка. А остальные трое эльфов застыли, словно окаменев. Их сотоварищ валился наземь рядом с ними, убитый наповал – а они стояли недвижно, не пытаясь даже поднять луки и сделать хотя бы один выстрел.
Толпа шатнулась ближе. Еще ближе. Вот-вот уже шаг сменится бегом, и тогда…
Черный Ветер не зря заслужил такое имя. Принцу казалось, что скакать быстрее невозможно – но тут Эннеари отчаянным усилием послал коня вперед. Дробь
А Эннеари снова послал вороного вперед – вперед, туда, где стояли оцепеневшие эльфы, вперед, поверх голов… и Черный Ветер, еще и еще раз оправдывая свое имя, перемахнул через толпу и встал на ее пути, храпя и поводя налитыми кровью глазами.
– Стоять! – Властный голос Арьена был страшен.
Конечно, никакая властность не остановит толпу – но вот заставить ее откачнуться на малое мгновение…
А большего срока и не нужно.
Принцу и в голову не пришло заставить Белогривого повторить безумный прыжок. Рыжий жеребец расталкивал толпу мощной грудью.
– Назад! – каркнул принц сорванным голосом.
На свой лад он тоже был страшен – и ужас замедлил толпу на еще один бесценный миг.
– Эльфий прихвостень! – выкрикнул кто-то, и толпа выдохнула, как по команде – все одновременно, в едином озлоблении.
– Да? – зло прохрипел принц. – Правда? Ну, мы сейчас посмотрим, что это за эльфы.
Он соскочил с коня и зашагал к застывшей троице и мертвецу со стрелой в горле. Принц шел, не оборачиваясь, не замедляя и не ускоряя шага… вот и еще минута выиграна – потому что этот странный человек в пропыленной одежде повернулся к толпе спиной. Еще минута ошеломления – быстрее, быстрее же, пока оно не схлынуло! – но быстрее как раз и нельзя. Стоит хоть самую малость заторопиться, и толпа набросится.
Принц ровным шагом подошел к убитому. Нагнулся. При одной мысли о том, что ему предстоит сейчас совершить, его замутило.
“А если я еще и ошибся…”
Принц ухватил древко и резким рывком выдернул стрелу наискось – так, чтобы кровь хлынула.
Толпа слаженно ахнула. Ну еще бы. Одно дело – самим набраться злобы рвать кого-то в клочья и прочие зверства творить, и совсем другое – увидеть, со стороны увидеть, как эти жестокости выглядят. Не сотворить в омрачении ярости собственными руками, а увидеть собственными глазами.
“Если я ошибся…”
Но он не ошибся. Чужой облик вытекал из мертвеца вместе с кровью. Светлые длинные волосы укоротились, заблестели проседью на темных кудрявых висках, обнажив округлые человеческие уши. Тонкие длинные пальцы сделались короче и шире в суставах. Узкий надменный нос вобрался внутрь едва не наполовину, раздался в переносице, тяжелые ноздри разъехались вширь. Мясистое лицо было отталкивающим даже по человеческим меркам.
– Ох, батюшки, – придушенно донеслось из толпы.
Принц
– Никакой это не эльф, – произнес он, с трудом подавляя дурноту. – Человек это. Человек, который зачем-то решил стравить эльфов и людей.
Эннеари спрыгнул с коня, подошел, вгляделся.
– Что это? – вырвалось у него.
– Вывертень, – ответил принц, силясь сложить дрожащие губы в усмешку. – Не слыхал про таких? Хотя где тебе… это не ваша магия.
– Оборотень? – недоверчиво переспросил Арьен.
– Вывертень, – поправил принц. – Маг, который может обернуться кем угодно. Не просто оборотень, а профессиональный. Работа у него такая. Я так понимаю, эльфом этот мерзавец оборачивался с особенным удовольствием. Сам-то он на рожу куда как не красавчик.
Последние слова он нарочно произнес громче, чтобы толпа тоже услышала.
– Вывертень… вон оно как… – загудел чей-то бас. – Вывертень – не эльф, это уж точно. Вывертни эльфами не бывают. Точно вам говорю. Натура у них для выверта неподходящая.
Принц украдкой перевел дыхание.
– А эти? – поинтересовался надрывный тенорок. – Эти вон – они что, тоже?..
– Эти – не “тоже”, – отрезал принц, оглянувшись на троицу эльфов, бессильно замерших над мертвым магом. – Это не колдуны, а околдованные.
– Во-он как… – протянул прежний бас. – Что же тогда с ними, к шуту, делать? Оно конечно, надо бы их… того… а как же можно, если они не того…
– А им и так долгого веку не видать, – вздохнул принц.
– Почему? – знакомым уже каменным голосом осведомился Эннеари.
– А ты посмотри поближе – сам увидишь. Посмотри, дотронься. И вы дотроньтесь, – обернулся он к растерянным людям. – Чтобы потом разговоров пустых не было.
Арьен недоверчиво коснулся руки одного из стоящих, и лицо его потемнело.
Из толпы бочком-бочком протолкался низкорослый широкоплечий крестьянин – по всей видимости, признанный коновод – и нерешительно приблизился. В правой руке он по-прежнему судорожно сжимал вилы, а левая его рука опасливо дотронулась до неподвижного эльфа кончиками пальцев, дотронулась – и тут же отдернулась.
– Ох ты! – растерянно пробасил он. – Да у этого парня, видать, лихоманка. Горячий, как уголья!
Эльф даже не шелохнулся в ответ на прикосновение. Его немигающие глаза блестели пронзительно и бессмысленно.
– Теперь понял? – обернулся принц к Эннеари. – Они выгорают изнутри. Вывертень околдовал их… сильнее даже, чем я думал… насквозь околдовал. Может, и не сразу получилось насквозь – так у него не день и не два в запасе был. А теперь вывертень умер, и его колдовство сгорает тоже.
– И… ничего нельзя сделать? – тихо спросил Эннеари.
– А что тут сделаешь? Может, днем бы раньше… и то навряд. Нет. Мы можем увезти их отсюда… мы должны их увезти… но живыми ты их почти наверняка не довезешь. В себя они уже не придут. Жизни им осталось… ну, день, от силы два. Человек бы на их месте и вовсе замертво рухнул. Одно слово, что эльфы.