Таежная история
Шрифт:
А сейчас за окнами шумел пышной зеленью аномально жаркий для Иркутска июнь.
«Любить — это хотеть касаться» — точно говорил о главном в отношениях людей великий режиссер и знаток человеческих душ Андрей Тарковский. Мы не ссорились, не выясняли отношений, но желание прикасаться, а потом и близости постепенно сошло на нет. И я набилась в помощницы бабуле, чтобы иметь возможность сбежать куда-нибудь от недовольного взгляда, который время от времени ловила на себе. Спрятаться на работе не могла. Работали мы вместе в студии местного телевидения, где я, Руслана Селиванова, состояла на должности штатного репортера
— Вот бы мне родиться в шестедесятых, подождала бы до двадцати и рванула к этому блондинистому лейтенанту Воскресенскому, — мечтательный голос подруги, переснимающей на смартфон фото подпирающих друг друга дяди Виктора и смазливого блондина Сергея, вырвал из собственных невеселых дум. — А ты, Руся?
— Я?! Нет уж, нас и здесь неплохо кормят, — категорично заявила я, внутренне содрогнувшись от мысли, что брюнет с фото вдруг заявится ко мне на работу со словами: «Лана, я ваш навеки!»
Заметив мою реакцию, подруга выдохнула и без особой надежды произнесла, захлопывая альбом и спуская ноги на пол:
— Пусть не из-за парня, но неужели тебе не интересно побывать в прошлом? Пожить жизнью родителей. С ними молодыми потусить, — подтянув одной рукой упирающегося Куража, другой меня к себе, Люсьена сделала пару фото на память и зарылась в интернете, выкладывая снимок.
— Там нет интернета, — парировала я, собирая чашки и направляясь вслед за недовольным котом на кухню мыть посуду. В спину прилетел многозначительный хмык подруги.
Сколько не оттягивай момент, но пора возвращаться на работу. Вот только стоит заглянуть домой и переодеться — кошачья шерсть пока не вошла в моду. А пора бы кутюрье подсуетится…
Глава 2
Глава 2
Распрощавшись с Люсьеной у подъезда, стирая выступившие от жары на висках капельки пота, быстро поднималась на свой четвертый этаж, представляя, как уже скоро нырну под прохладный душ. Стоя на последней ступеньке перед своим пролетом, роясь в сумке в поисках ключей почувствовала неладное — металлическая входная дверь была приоткрыта.
Воры! Залезли, пока мы оба на работе. Что делать? И телефон, как на грех почти разрядился. Звонить соседям и просить вызвать милицию — воры услышат шум и сбегут. А вот сначала глянуть и запомнить внешность не помешает.
Я осторожно приоткрыла дверь, радуясь, что останусь незамеченной и вошла в полутемную прихожую. Зеркало напротив отразило чуть полноватую, бледную, перепуганную шатенку с небрежно заплетенной косой и огромными на пол лица карими глазами.
Огляделась и замерла, заметив чужие светлые босоножки, как попало в спешке сброшенные на полу, в тон к ним сумочку на тумбочке, и услышала сдавленный смех из спальни. Замерла и прислушалась.
Неужели Андрей дал ключи кому-то из друзей?
Услышав голос Андрея, вздрогнула. Уже зная, что увижу, прошла вперед. В приоткрытую дверь был виден угол кровати, и сидящая ко мне спиной светловолосая стройная женщина. Взгляд отметил красивую стрижку и золотистый загар.
— Яночка, ты — чудо!
От знакомого голоса, произнесшего чужое имя, заныло сердце. Женщина что-то мелодично мурлыкнула в ответ и игриво качнулась. Андрей хрипло и тихо застонал.
Ноги сами вынесли меня на площадку. Я пулей вылетела на улицу
Андрей мне изменяет с какой-то блондинкой. Вот прямо сейчас в нашей квартире и в нашей постели.
Последнее обстоятельство заставило поморщиться от отвращения. Душила обида на неуважение с его стороны.
Он же мог сначала расстаться со мной, а потом заводить романы и таскать любовниц в дом. Я не истеричка и сцен с выброшенными в окно вещами не устраиваю. От мысли, что сейчас нужно что-то решать, виски сжало тупой болью.
В сумке едва слышно пиликнул мобильник. На экране почти сдохшего телефона высветилось сообщение. Меня срочно вызывал шеф. Обрадовавшись, что не нужно идти домой, я подхватилась, пригладила волосы и рванула к зданию телевидения.
* * *
В кабинете начальника, жалюзи и кондиционер позволили вдохнуть всей грудью и расслабиться. В кожаном кресле, перед заваленным папками с документами и дорогими девайсами столом, развалился грузный лысоватый мужчина, в светлой рубашке с темными кругами под мышками, вытиравший влажными салфетками потный лоб.
— Проходи, Селиванова. Присаживайся, — хрипловатый голос заядлого курильщика, перекрыл гудение работающего на максимуме кондиционера. — Ты как? Бледновата что-то.
Голос мужчины, обычно не лезущего за словом в карман, в ежовых рукавицах держащего вверенную ему компанию, казался непривычно мягким. Как и взгляд, в котором светилась не то вина, не то сожаление.
Он знает про измену Андрея. Или измены. Не очень-то Андрей таится, если до шефа дошло. А я, как водится, узнаю все последней.
Проницательный шеф догадался, что я поняла причину его заботы, досадливо крякнул и предложил стакан минералки. Вода оказалась из холодильника с пузырьками и восхитительно холодная.
— Вот какое дело, Селиванова. Скоро день летнего солнцестояния. В Якутии решено провести этнический праздник, посвященный этому событию. Во-о-от… И широко это мероприятие осветить, — он многозначительно замолчал, давая мне понять, что я тут не просто так зашла и командировка у меня в кармане. — Репортаж уйдет в Москву, на второй общероссийский. Как самая фотогеничная летишь ты и оператор Миша Карпов… Чуешь, чем пахнет?
Хлопнув пару раз накрашенными ресницами, я мысленно пнула отказывающийся работать мозг, ухватилась за слово «второй общероссийский» и неуверенно предположила:
— Перспективами…
— Ты же моя умница! Сечешь, — похвалил шеф. — Замути прическу помоднее, раздобудь пару отпадных платьев, каблуки и вперед. Миша тебе в помощь. Лучшего оператора буквально от сердца отрываю. Но что не сделаешь для любимых сотрудников. Командировочные получишь в бухгалтерии. И давай мухой, девчуля!
Комплимент внешности от шефа и перспектива засветить свою физиономию на всю державу окрылили, отодвинув личные переживания на второй план. Легкокрылой чайкой выпорхнула из кабинета и понеслась, сжимая приказ в бухгалтерию, за командировочными. Тонкая ткань сарафана парусом вздувалась, когда я летела вниз по лестнице, едва не теряя балетки, перепрыгивая через две ступеньки, распугивая сотрудников.