Тафгай 5
Шрифт:
Глава 7
Кто из москвичей любит, когда к нему ломятся родственники из глубинки, приехавшие в четыре часа утра? Да все просто мечтают об этом! Правда, где-то в глубине души, очень и очень глубоко. Звезда советского хоккея Александр Мальцев «коренным» москвичом стал недавно, пять лет назад, поэтому когда я с Борей Александровым ни свет ни заря появился у него на пороге, то сделал вполне правдоподобный вид, что рад.
— Спокойно, «Есенин»! Я не навсегда. Точнее мы не навсегда! — Я хлопнул по плечу Александра, который в одних трусах мялся заспанный на пороге, и вошёл в прихожую, внося с собой баул с хоккейной формой, чемодан с пожитками и переноску с котом
— Ставь чайник! — Гаркнул «Малыш», тоже с баулом и с чемоданом. — Сейчас будем кофе с пирогами пить.
— А чё вы вдвоём-то? — Спросил Мальцев, протирая глаза. — Ко мне брат Серёга приехал, хочу его Чернышёву показать, то есть уже Боброву.
— Мы не вдвоём, мы втроём, — усмехнулся я, выпуская на волю Фокса и стягивая с ног ботинки. — Серёга значит приехал. Ты ещё сюда весь Кирово-Чепецк привези на просмотр. — Я вошёл в холостяцкую квартиру звезды спорта и понял по целой шеренге пивных бутылок, что вчера встреча братьев прошла в тёплой и дружеской атмосфере. — Ну, ставь чайник, что смотришь?
— Слушай, а я так и не понял, вы чемпионат-то выиграли или нет? — Спросил хозяин квартиры, уже натягивая спортивные штаны.
— В первом периоде, как три шайбы забросили, так до финального свистка и дотерпели, — похвастался Борис. — И сразу сюда рванули в Москву, днём сходим в ГУМ, а потом можно и в ЦУМ. Смотреть у вас всё равно больше нечего. Там Ленин лежит, тут собор стоит. Здоров, меня Боря зовут. — «Малыш» протянул руку только что проснувшемуся Сергею.
Насколько я знал родной брат Мальцева, Сергей, отыграл в «Динамо» два сезона, появляясь на льду лишь эпизодически, а потом отправился обратно во вторую лигу. Что поделать, талант не только на детях отдыхает, он и на родственников тоже не распространяется. Об этом я и попытался тактично намекнуть братьям, когда мы сели пить чай и кофе.
— В мае будет большая перестройка в «Динамо», — сообщил я, уплетая пирог с мясом. — Команду усилят новыми ребятами: Серёжа Капустин, Хельмут Балдерис, Виктор Жлуктов, Сергей Бабинов и братья Голиковы.
— И братья Мальцевы, — гордо заявил Александр. — Слушай, а может мне сюда ещё и брата Толю привезти.
— Посмотрим, — пробубнил я. — А ещё появятся новые командные правила, так сказать для внутреннего пользования. Теперь выпивать можно будет даже на тренировке и в перерыве хоккейного матча. Всеволод Михалыч ведь тренер либерального толка, не то, что диктатор Тарасов. — Я подмигнул «Малышу».
— Вот это я понимаю, вот это настоящая высшая лига. — Хлопнул в ладоши Сергей Мальцев. — Давайте так, сейчас ляжем спать, а как только магазин откроется, я сгоняю за парой пузырей. Надо же это дело отметить! Ну, теперь держись у нас ЦСКА и «Спартак»!
— Ну, да, — хитро улыбнулся Боря Александров. — Иван только одной детали не уточнил. За бутылку пива — десять рублей должен положить в общую кассу. За бутылку вина — «пятнашка». Водка само собой двадцать рублей.
— Двадцать пять, — уточнил я. — А если побухиваешь в выходной, а потом с похмела приходишь на тренировку — полтинник. Суть либерализма в том и заключатся — живи, как хочешь, но результат дай, а за «косяки» заплати штраф. Если же не тянешь или не хватает самодисциплины — иди пивом торгуй, никто не держит.
— Х…ёвая вещь, твой либерализм, — грустно протянул Сергей.
— Нормальная, но вот если под либерала начинает косить вор или психопат, то тогда х…ёвая. — Широко зевнул я, намекая, что пора бы укладываться по раскладушкам.
Вечером 20 марта в тот же самый понедельник у Саши Мальцева на его законной жилплощади состоялась незапланированная дискотека. Нагрянул в гости Валера Харламов с несколькими поклонницами,
На праздничный вечер мы, мужчины, оделись, как это подобает в подобной обстановке в джинсы и заграничные рубашки, из-под которых нагло выпирали наши «стальные и накаченные» торсы. Из динамиков зазвучала мадридская группа «Los Pop-Tops» на английском языке со своим бессмертным хитом «Mammy Blue» и мы разлили по фужерам вино и шампанское, я же предпочёл минералку:
Oh, mammy, oh, mamy — mammy — blue
Oh, mammy, oh, mammy — mammy — blue…
— Предлагаю выпить за новых чемпионов СССР, — тяжело вздохнул Валерий Харламов, — за наших непримиримых соперников за горьковское «Торпедо». Но в следующем сезоне чемпионами станем снова мы, ЦСКА!
— Аха, — крякнул недовольно Саша Мальцев. — Это когда лучший снайпер и бомбардир прошедшего первенства в следующем году будет играть уже за «Динамо»? Да ты, Валерка, фантазёр. Иван в этом сезоне 35 забросил и ещё 17 голевых сделал. Он же у нас просто бульдозер по заталкиванию шайб в ворота.
— А посмотрим! — Выкрикнул Валера.
— А посмотрим! — Передразнил друга Саша.
— Чё смотреть-то? Раздолбаем ваш ЦСКА в пух и прах! — Влез Боря Александров. — Не в первый раз.
— Во-первых, я не бульдозер! — Я грозно встал из-за стола. — Во-вторых, давайте сначала выпьем за Советский хоккей, благодаря которому вас, то есть нас, знает вся страна, и за дружбу. А кто кого обыграет, ровно через год напишет «Советский спорт».
— Правильно! Давайте лучше танцевать! — Крикнула одна девушка, не дождавшись традиционного дзиньга бокалами.
— Хорошее предложение, — согласился я, опрокинув бокал минералки, и подумал: «Как бы Мальцев старший с Харламовым не подрались и не поссорились из-за «шкуры пока не убитого медведя», то есть не начавшегося следующего сезона».
— Посмотрим, — упрямо пробубнил Валера и выпил за дружбу шампанского.
Примерно где-то после 23 часов вечера, когда по правилам социалистического общежития, музыку в квартире нужно делать гораздо тише, а разнополых гостей выпроваживать восвояси, если они конечно не законные муж и жена, танцы на нервах бедных соседей мы стали сворачивать. Кого-то из девчонок посадили в такси, кого-то поехал провожать лично Валера Харламов, а я пошёл прогуляться с девушкой Виолеттой, с которой протанцевал весь вечер. Жила она от мальцевского дома на «курьих ножках» недалеко, где-то около Останкинской телебашни, поэтому сама предложила не вызывая такси просто пройтись пешком.
— А ты совсем-совсем не пьёшь? — Спросила меня стройная, похожая на модель из дома моды красавица, когда мы брели по проспекту Мира.
— Раньше было дело, — признался я, подняв воротник пальто, так как в спину подул неприятный мартовский ветер. — А теперь цели в жизни другие появились. Мне ведь скоро стукнет 26. По сегодняшним меркам играть осталось всего лет пять, а я хочу десять. Вот и соблюдаю строгий режим. Смотри! — Показал я рукой на неприметные домики. — Вот здесь через несколько лет построят гостиницу «Космос». Здание высотой в двадцать пять этажей полукруглой формы. Потом около гостиницы кино будут снимать всякое разное. — Сказал я, припомнив «Ночной дозор».