Таганай
Шрифт:
Листровский вдруг сощурился и добавил:
– Кстати, Сергей, а почему именно вас назначили вести это дело?
– По-моему совершенно случайно, – подумав, ответил лейтенант. – Когда произошло третье убийство при столь странных обстоятельствах, расследование перешло под опеку КГБ, а я в тот момент, вроде как, ничем особым занят не был. – Он улыбнулся и виновато пожал плечами. – Вот мне и поручили.
– Ну что ж, понятно. А как же вы тогда заполучили материалы об «Уральском оборотне»? Ведь, я так полагаю, что
Лейтенант, немного насторожился, уловив, что с ним сейчас проводят поверхностный зондаж.
– То есть, что меня навело на выявление совпадения этих дел?
По интонации Шакулина, капитан ощутил, что сделал слишком очевидный ход и решил несколько снять вдруг возникшее напряжение. Листровский изобразил как можно более доброжелательный взгляд и продолжил:
– Ладно, сыграем в открытую, Сергей. Я просто хочу знать, кто вас навел на материалы о деле 20-х годов, вы же сами не могли об этом догадаться, вы же не имели до этого информации о нем?
Шакулин невольно улыбнулся.
– На самом деле, нет ничего проще, Евгений Павлович. После пятого убийства уже весь город только и обсуждал эту тему. А однажды, я курил у себя на лоджии. У меня лоджия прямо над входом в подъезд. И там разговаривали трое дедков. Вот они как раз меня и надоумили своей беседой. Я решил удостовериться, действительно ли имели место те давние события, и проверил все папки с делами за первую половину двадцатых годов. Ну, и нашел.
Вид Листровского сейчас не выражал ничего, поэтому лейтенант решил добавить еще:
– К тому же потом, я поспрашивал знающих людей.
– Извините, Сергей, – прервал его капитан. – Каких знающих людей?
– Нет, не в этом смысле, информация по нынешнему расследованию никуда не ушла. Я поспрашивал знакомых мне людей, живших в те годы, понимаете? Гражданских людей, неофициально.
Листровский промычал долгое «Угу» и, похоже, что-то решив для себя, снова вспомнил о телефоне, куда незамедлительно переместился его взгляд.
– Хорошо, Сергей, встретимся завтра и обсудим план наших действий, а сегодня соберите вещи на своем старом месте.
– Да, но я вам еще не все рассказал, – поднимаясь с места, пролепетал Шакулин.
– Тогда завтра сначала вы дорасскажите, а потом набросаем план.
– Понял, значит, завтра, а во сколько? – уже почти в дверях кабинета подал голос лейтенант.
– Полагаю, в пол девятого, ведь у вас во столько начинается рабочий день? А на сегодня вы свободны. Так, папку вы мне оставили. Все, можете идти.
Шакулин закрыл за собой дверь.
Капитан вышел из-за стола и подошел к открытому окну. По улице, которую вряд ли можно было назвать особенно оживленной, гремя железяками, проехал очередной трамвай. Листровский проводил его взглядом и, вернувшись обратно к столу,
– Да, – в трубке раздался низкий голос.
– Это Листровский, – спокойно сказал капитан.
– Слушаю тебя, Евгений Палыч.
– Предварительно все подтверждается, подробности вечером, этот телефон может прослушиваться.
– Хорошо, – также спокойно ответил ему голос с другого конца провода.
Листровский, думая о чем-то своем, не глядя, положил трубку на телефонный аппарат.
Вечером Листровский набрал все тот же московский номер из выделенной ему служебной квартиры.
– Да, – ответили ему.
– Листровский.
– Ты всегда как часы, капитан, честно говоря, я даже не сомневался, что мой телефон зазвонит сразу же после двенадцатого сигнала.
– Стараюсь, Артем Алексеевич.
Оба говорили неспешно, как бы обдумывая по ходу каждое слово.
– Ну, как, осмотрелся на местности?
– Да, дело несколько путаннее, чем предполагалось, Артем Алексеевич. – Листровский взял небольшую паузу. – У оперативника, ведущего расследование здесь в Златоусте, каким-то образом оказались материалы сорокалетней давности про операцию ВЧК по поимке некоего оборотня.
– Про оборотня? – в голосе собеседника послышалась легкая тревога.
– Да, выяснилось, что в местном архиве сохранились некоторые документы и самое главное – фотографии того дела. – Листровский специально немного помолчал. – А мне-то казалось, что тогда волков отстреливали, в 24-м?
Человек на той стороне провода задумался, издав протяжное, но спокойное «Хм».
– Кто-то кроме этого оперативника, – продолжил голос из Москвы, – изучал материалы? Кстати, как фамилия у этого героя?
– Лейтенант Шакулин. Папку с бумагами он никому не показывал, по крайней мере, он так утверждает. И мне кажется, что не врет. Говорит, что вышел на дело оборотня случайно. Подслушал разговор каких-то стариков во дворе и уловил, что это может иметь отношение к нынешним событиям.
– Хорошо, мы его проверим. Как ты отреагировал на такой поворот?
– Спокойно, будем решать задачи поэтапно. Я с ходу в оборотней не верю. – Листровский иронично хмыкнул.
– И какую же версию ты решил подкинуть юноше?
– Ему двадцать шесть, и он совсем не дурак. Плюс, искренне верит в реальность той операции ВЧК.
– Само собой, трудно не поверить, когда перед твоими глазами лежат фотографии.
– На данный момент я решил не навязывать ему никаких версий, – Листровский чуть приостановился, – я ведь пока сам не проверил, кто здесь в действительности орудует. Думаю, энтузиазм лейтенанта может пригодиться.
Человек на том конце взял паузу. Кажется, он в раздумье побарабанил пальцами по какому-то предмету.