Таганский перекресток
Шрифт:
— Иди к лифту, сука! К лифту! И молчи! Молчи, а то убью, тварь!
Второй бандит — Ольга только сейчас поняла, что нападавших двое, — потянул ее в холл.
— Молчи и делай вид, что все в порядке!
«Они боятся, что консьержка вызовет милицию! — догадалась женщина. — Что делать? Кричать?» Но на руках еще не проснувшийся Мишка, а у бандитов — она видела! — ножи. Закричишь — ударят и бегом на улицу. Кто поймает? Кто догонит? «Молчать! Идти спокойно! Консьержка хоть и старая, но не глупая,
Ольга сделала несколько шагов и едва не застонала: комната консьержки была пуста. Вышла? Господи, ну почему именно сейчас? Почему везет им, не ей?! Бандиты тоже поняли, что удача на их стороне, и, не стесняясь, поволокли женщину к лифту.
— Быстрее, сука, быстрее!
— Какой этаж?
— Говори, сука! Обманешь — убьем!
Нож оказался рядом с крохотным тельцем ребенка.
— Зарежем обоих!
«Мишка!»
— У меня ломка, тварь! Мне все по хрену! Какой этаж?!
«Господи, наркоманы!»
— Девятый…
Ее втащили в лифт, поставили лицом к стенке, нажали на кнопку, и дверцы закрылись. Захлопнулись, как за приговоренной. Оставалось надеяться, что соседка справа, добрейшей души старушка, зачем-нибудь выйдет из квартиры: соберется в магазин, понесет мусор — увидит, поймет…
Напрасно.
Площадка девятого этажа была пуста.
— Квартира! Какая квартира?
— Если обманешь — убьем! — повторил старший бандит.
— Сюда! — Ольга старалась говорить очень громко. — Пожалуйста, не трогайте меня!!
— Заткнись, тварь!
— Ключи! Дай ключи!
— Отключи сигнализацию!
— Я все отдам! Не трогайте меня! Не трогайте сына!!
— Заткнись!
Удар. Короткий. Жесткий. Из разбитой губы потекла кровь, но Ольга продолжала цепляться за соломинку, надеясь, что ее взволнованный голос привлечет внимание соседки. Женщина протянула бандиту ключи:
— Вот этот от нижнего замка, а этот от верхнего! Только сына не трогайте! Не убивайте! Я все отдам!!
— Я же сказал: молчать!
Ольгу втолкнули в прихожую.
— Золото где? Деньги? Деньги где?! Говори, сука! Убью!
— Я все отдам! Не трогайте! Ребенка не трогайте!!
Она продолжала кричать. Пусть дверь на площадку захлопнулась, но вдруг соседка услышит? Вдруг?
«Господи, Валентина Дмитриевна, услышь! Услышь, пожалуйста…»
— Не ори, сука!
— Где деньги, тварь?!
— Где золото?!
— В спальне! Там сейф! Не трогайте сына!
Мишка проснулся, заплакал, голос резанул по сердцу, и Ольга еще сильнее прижала сына к себе. Из глаз потекли слезы. — Заткни ублюдка!
— Заткни, зарежу!
— Я нашел сейф!
Это молодой, из спальни. Старший бандит потащил женщину по коридору, втолкнул в комнату, едва не
— Шифр говори, сука! Шифр! Быстро!
— Семь…
— Громче, тварь!
— Быстрее!
— Ты будешь говорить, …ь?!
Он попытался выхватить ребенка, но Ольга вцепилась в сына мертвой хваткой, и после непродолжительной борьбы Седло был вынужден отступить. И еще два раза ударил женщину по лицу. Схватил за волосы, притянул к себе.
— Шифр говори, сука!
— Не трогайте сына!
— Отдашь деньги — оставим в живых.
Но Шнырек понял — врет. Девка видела их лица, мусорам расскажет, а Седло всегда говорил, что в тюрягу больше не вернется. Ни за что не вернется. Так что конец девке.
Конец? На мгновение Шнырьку стало страшно, даже руки задрожали, но… лишь на мгновение. В тюрьму молодому тоже не хотелось.
— Шифр говори!
— Семь…
И замолчала.
На кухне что-то разбилось. Что-то тяжелое упало и разбилось.
— Кто в доме, тварь?!
— Никого!
— Врешь, паскуда! Кто в доме?! — Седло ударил Ольгу еше раз и толкнул к Шнырьку. — Держи суку, я посмотрю!
И вышел из комнаты. Руки у молодого вспотели, но женщину он держал крепко, за волосы. И нож приставил к ревущему младенцу, хотя не знал, сможет ли нанести удар… сможет ли убить?
Но нож приставил.
— Там никого нет, — как заведенная, повторяла Ольга. — Там никого нет, там никого нет…
— Тихо!
— Там никого нет, там никого не…
— Тихо! — Шнырек дернул женщину за волосы, поднял нож чуть повыше и уколол ее в шею. — Тихо!
На лезвии появилась красная капелька. Кровь и страх в глазах жертвы придали Шнырьку сил. Очень захотелось надавить сильнее, чтобы нож вошел в тело глубже, чтобы лезвие окрасилось красным, на всю длину…
— Господи, не убивайте!
— Тихо! — Шнырек настороженно прислушался. — Седло! Что у тебя?!
— Такой прикол!
Голос напарника был спокоен, даже весел, и Шнырек чуть расслабился.
— А что за грохот был?
— Горшок цветочный упал.
— Сам?
— А ты иди сюда, посмотри на эту хрень! И девку тащи!
Молодой бандит выволок Ольгу в коридор, остановился и удивленно выругался.
— Прикол, да? — рассмеялся Седло.
Прикол не прикол, но в первый момент Шнырьку показалось, что он спит.
По полу полз цветок.
Полз рывками, упирался ветвями, подтаскивал ствол и корни, падал, снова вытягивал вперед ветви, собираясь преодолеть еще пять-десять сантиметров. Иногда он проскальзывал на гладком паркете, и движения вперед не получалось, но цветок не сдавался: поднимался и вновь продолжал путь. Он полз к тихо плачущей Ольге, к кричащему на ее руках Мишке.