Таганский перекресток
Шрифт:
— Предъявите, пожалуйста, документы.
Пивоваров протянул милиционеру права.
— За сигаретами ходили?
— Нет…
— А зачем?
— Мы с хозяином «Лендровера» вас искали. Мы… немного потерлись… чуть-чуть…
— Какого «Лендровера»?
— Вот здесь джип стоял. — Борис махнул рукой на то место, что ныне занял эвакуатор. — Черный «Лендровер»
— Здесь не было никакого джипа, — помолчав, произнес капитан.
— Как это не было?
— Вот так. Я прекрасно видел, как вы остановились, включили аварийные сигналы, вышли из машины и отправились к метро. Вы были один.
— Вы ошибаетесь.
— Сначала я подумал, что у вас поломка, но вы не стали никому звонить. Просто ушли. Вот я и спрашиваю: за сигаретами ходили?
Борис сдавил руками виски.
«Джипа не было. Джиповода не было. А церковь? А юродивый?»
А что вообще было?
— Мне стало плохо… — пробормотал Пивоваров.
Милиционер вздохнул:
— Вы пили?
— Нет.
Он подошел ближе, принюхался — перегар не чувствовался.
— Вы принимали наркотики?
— Нет.
— Тогда скажите, почему вы остановились?
— Я никак не мог повернуть на нужную улицу, — твердо ответил Борис, глядя прямо в глаза милиционеру. — Я нарезал пять кругов по площади и не смог повернуть. Я не знаю, что со мной произошло. Я просто не мог повернуть. И не мог оставаться за рулем. Я вышел отдохнуть.
Капитан молчал.
— Я не пил и не принимал наркотики. Я не вру. Но что со мной произошло, я не знаю.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. А затем подошел водитель эвакуатора и поинтересовался:
— Цепляем?
— Нет, — медленно ответил милиционер, — не цепляем.
И протянул Пивоварову документы. У Бориса не было сил его благодарить. Он просто кивнул.
— Счастливого пути, — произнес капитан.
Салон успел основательно остыть, и Пивоваров включил кондиционер на максимальную подачу тепла. А заодно и приемник.
— В ГУВД считают,
— Нет, только не это!
Борис выключил криминальные новости и медленно поехал вперед. Притормозил, пропуская идущую по пешеходному переходу группу: седой старик с тремя разновозрастными подростками.
И вновь надавил на газ.
«Пора выбираться отсюда!»
Он решил выскочить на Садовое. Все время прямо. Все время прямо. Опуститься под эстакаду, чуть постоять на светофоре и подняться на мост через Яузу.
Прочь, прочь от Таганки!
Прочь от болвана!
Прочь!
И ему почти удалось.
Правое переднее колесо спустило в тот самый момент, когда «Вольво» уже наполовину покинул площадь.
Пивоваров понял, что сопротивляться бессмысленно.
Он дотянул до тротуара, выключил двигатель, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Борис не стал вызывать механиков или менять колесо самостоятельно. Зачем? Сменишь колесо, через мгновение заклинит двигатель. Поставишь «Вольво» на эвакуатор — поломается и тот. Таганка не отпускала, Таганка просила задержаться.
Таганка хотела, чтобы он что-то сделал…
Что?
Через двадцать минут и две сигареты Пивоваров понял — что.
Он отправился в ближайший магазин и купил книгу о Москве.
И долго читал ее, сидя в салоне машины.
А потом почти час бродил по площади, вглядываясь в старые камни и в лица прохожих, в дома, давным-давно построенные богатыми купцами, и в новостройки. Он пинал последние кучки желтых листьев, рассматривал проезжающие мимо автомобили и слушал истории, что шептал ему промозглый осенний ветер.
Московский ветер.
Он слушал голос города, в котором родился и вырос. Слушал голос города, о котором, как ему казалось, знал все.
Он знакомился с Москвой…