Таинственная история Билли Миллигана (др. перевод)
Шрифт:
«Пейзаж». Масло. Томми.
«Грация Кэтлин». Масло. Картина написана Алленом и Дэнни в тюремной камере Лебанона (изначально подписана Билли, но позднее в правом нижнем углу Аллен с Дэнни добавили свои имена).
Слева направо: Джим, Кэти, Билли. Внизу по центру: Дороти.
Билли в возрасте 10 лет, 1965 год.
Билли в центре судебной экспертизы Дэйтона, 20 февраля 1981 года.
В понедельник утром директор вызвал
Хьюз о таких правилах не знал и согласился вернуть деньги.
– А как вы узнали о том, что мы их продали? – спросил он на выходе.
– Люди стали звонить, – объяснил директор. – Хотят купить еще.
Апрель пролетел быстро. Когда потеплело, Кристин стала играть в саду. Дэвид гонялся за бабочками. Рейджен занимался в спортзале. Дэнни после того, как его закапывали в землю, еще боялся выходить на улицу, так что сидел и рисовал натюрморты. Тринадцатилетний Кристофер катался на лошади. Артур почти все свое время проводил в библиотеке, читая законы штата Огайо, и говорил, что на лошадь сядет, только если будут играть в поло. Когда их перевели во вторую зону, все обрадовались.
Миллигана с Горди Кейном отправили работать в прачечную, и Томми с удовольствием возился со старой стиралкой и сушилкой, работавшей на газу. Он очень ждал перевода в третью зону, где по вечерам можно будет одеваться нормально.
Однажды в прачечную принес кучу белья Фрэнк Джордан, тот дерзкий качок.
– Вот это надо постирать немедленно. У меня завтра гости.
– Рад слышать, – ответил Томми, продолжая заниматься своими делами.
– Я говорю, сейчас же стирай, – повторил Джордан.
Томми опять его проигнорировал.
– Слышь, дебил, я доверенный из четвертой зоны. Могу очки вычесть. И в третью не попадешь.
– Мне, – ответил Томми, – плевать, из какой ты зоны, хоть из сумеречной. Я не обязан стирать твое нижнее белье.
– Так!
Томми бросил на него злой взгляд. И почему этот простой воришка имеет право вычитать у него очки?
– Иди ты! – ответил он.
– Так, хватит!
Томми сжал кулаки, но Джордан ушел и доложил старшему, что у Миллигана минус два. Вернувшись в спальню, Томми узнал, что Джордан вычел по два и у Кейна с Вито. Просто за то, что они дружат.
– Надо что-то с этим делать, – сказал Кейн.
– Я постараюсь, – ответил Томми.
– Но что? – спросил Вито.
– Ну, не знаю, что-нибудь придумаю.
Томми лег в кровать и принялся размышлять, и чем больше он думал, тем больше злился. Наконец он встал, вышел из здания, нашел подходящий кусок доски и пошел к четвертой зоне.
Артур объяснил Аллену, что происходит, и посоветовал перехватить сознание, прежде чем Томми успеет натворить дел.
– Томми,
– Да блин, я не позволю этому ср…му громиле вычитать у меня очки, чтобы я из-за него в третью не попал.
– Томми, не время.
– Будет время, когда я этому сукиному сыну башку проломлю.
– Так, Томми, хватит.
– Не произноси этого при мне! – завопил Томми.
– Извини. Но ты неправильно делаешь. Позволь мне самому разобраться.
– Да блин! – Томми бросил доску. – Ты сам задницу себе подтереть не можешь.
– Ты всегда был хамом. Проваливай-ка.
Томми вышел из пятна. Аллен вернулся в бараки второй зоны и сел с Кейном и Вито.
– Я придумал, что делать, – начал он.
– И я придумал, – ответил Кейн. – Взорвем к чертям офис.
– Нет, – сказал Аллен. – Соберем факты и цифры, а завтра сходим к мистеру Джонсу и скажем, что нечестно, чтобы нас судили пацаны не лучше нас. Они такие же преступники.
Кейн с Вито уставились на Аллена, разинув рты. Он говорил так бойко и гладко впервые.
– Найдите мне карандаш с бумагой, – продолжал Аллен, – и давайте как следует все продумаем.
На следующее утро они все втроем отправились к Чарли Джонсу, соцработнику. Аллен выступал оратором.
– Мистер Джонс, вы говорили, что вам мы можем без проблем рассказывать обо всем.
– Верно.
– Так вот, мы хотели пожаловаться на систему, на то, что ребята не лучше нас вычитают у нас очки. Я тут нарисовал схему, если вы на нее посмотрите, поймете, насколько это несправедливо.
Аллен предоставил ему подсчет баллов, вычтенных у них троих Фрэнком Джорданом, с описанием каждого конкретного случая, и по итогам выходило, что он штрафовал их за личные обиды или отказ выполнять за него какую-то работу.
– Билл, мы этой системой давно пользуемся, – ответил Джонс.
– Но это не означает, что она правильная. Предполагается, что вы нас тут готовите к жизни в обществе. Как вы планируете этого достигнуть, если нам демонстрируется несправедливость общества? Неужели справедливо, чтобы судьба ребят вроде Вито всецело зависела от прихоти таких хулиганов, как Фрэнк Джордан?
Джонс задумался, потягивая себя за ухо. Аллен не умолкая говорил о несправедливости системы, а Кейн с Вито молчали, пораженные речистостью своего представителя.
– Ладно, – согласился Джонс. – Обещаю подумать над этим вопросом. Зайдите еще раз в понедельник, и я сообщу вам о своем решении.
В воскресенье вечером Кейн с Вито сидели на нарах Кейна и играли в карты. Томми валялся рядом, пытаясь по рассказу друзей понять, что произошло в кабинете у Джонса.
Кейн вдруг поднял взгляд.
– Смотрите, кого ветром занесло.
К Вито подошел Фрэнк Джордан и плюхнул на карты свои грязные ботинки.
– Почисти-ка к вечеру.
– Да ты и сам справишься, – ответил Вито. – Я твои сраные ботинки мыть не буду.