Таинственная красота
Шрифт:
— Я сказал: хватит! — рявкнул Том так, что цикады в ту же секунду замолчали. — Давайте ужинать.
Николь уставилась на копченого лосося, а Том стал открывать шампанское. Можно было подумать, что виновник торжества вернулся домой после серьезнейшей операции. Но почему Дэвид не заступился за нее? Да, он был пьян во время аварии, но не настолько, чтобы не понять, что случилось. Зря она пришла на ужин! Ей надо было уехать, а не поддаваться романтическим мечтаниям о любви Тома!
Разговор перешел на другую тему. Некоторое время все обсуждали падение процентных ставок, но за столом по-прежнему царило напряжение, причину которого
Напряжение. Каждый раз, когда они собирались вместе, атмосфера за столом накалялась. Том и Дэвид были братьями и партнерами, но они не были близки. А Мэгги? Сегодня она даже на Тома смотрела сердито. Бедняга, подумала Николь, как она, должно быть, несчастна, несмотря на то, что два завидных жениха всецело в ее распоряжении...
Сара подала следующее блюдо. На другом конце стола шел оживленный разговор, и служанка, воспользовавшись моментом, наклонилась к Николь и шепнула:
— Извините, синьорита, за ваши вещи.
— Мои вещи? — нахмурилась Николь.
— Да. Я поставила ваши чемодан и сумку в шкаф, но сумка упала, и у меня не было времени собрать рассыпавшиеся вещи. Завтра я все приведу в порядок.
Сара ушла, а Николь снова уткнулась в тарелку.
Так это не Том взял их, чтобы заставить ее остаться! Сара убрала их в шкаф, а она, паря в облаках, даже не удосужилась заглянуть туда. Сделай она это, сейчас не сидела бы здесь и не страдала! Да и телефонные аппараты никуда не пропадали. Просто Сара прибиралась в комнатах и забыла поставить их на место. Николь обнаружила это довольно скоро. Она опять просчиталась! Том не предоставлял ей никакого выбора, потому что она для него ничего не значила! Ни-че-то!
— У тебя все-таки нашлось другое платье. — Голос Мэгги отвлек Николь от ее печальных размышлений. — Оно очень милое.
— Не это ли платье я купил тебе в Альгеро? — спросил Дэвид. — У меня всегда был прекрасный вкус...
— Нет, ты не покупал мне это платье в Альгеро! — не выдержав, закричала Николь, вскакивая из-за стола. С нее хватит! Более чем достаточно! С какой стати она должна все это выслушивать и терпеть?! Она не будет этого делать! — Я сама купила себе платье, Дэвид. Ты думал, что купил его, потому что...
— Перестань, Николь, — прервал ее Том таким тоном, каким останавливают раскапризничавшегося ребенка.
Но Николь решила не сдаваться и с ненавистью окинула взглядом всю компанию.
— Я не буду молчать, Том! Ты не заткнешь мне рот! Я больше не потерплю к себе такого отношения! Ты не покупал это платье, Дэвид! Ты был слишком пьян, чтобы понимать, что происходит... — Мэгги попыталась что-то возразить, но Николь, повернувшись к ней, повторила: — Да, Мэгги, он был пьян. Слишком пьян, чтобы вести машину. Вот почему я была за рулем на обратном пути. И в аварии я не виновата. Как может машина, которая стоит на месте, врезаться в движущийся грузовик с овощами? Дэвид сам виноват, что сейчас в гипсе. Надо было вовремя пристегнуть ремень. Он сам все это знает, но по какой-то неведомой причине не хочет признаться. — Николь бросила салфетку на белоснежную скатерть. — Извините. У меня нет желания продолжать ужин, выслушивая постоянные обвинения и насмешки в мой адрес.
Она отошла от стола. Том молчал, потирая лоб. Дэвид покраснел, а Мэгги так и осталась
9
На следующее утро Николь уже собиралась нести багаж вниз на первый этаж, когда из своей спальни вышел Том.
Он вернулся поздно ночью. Николь, в унынии лежавшая без сна, слышала, как он закрыл за собой дверь. Эта минута была самой горестной за весь вечер. По крайней мере, он мог хотя бы попробовать поговорить с ней...
— Не пытайся уехать отсюда! У тебя ничего не получится, — произнес Том. Он отправлялся на работу. Для него жизнь продолжалась, несмотря ни на что.
Николь опустила чемодан и сумку.
— Получится! Я все решила.
— Николь, нам надо поговорить.
— О чем? Положение, в котором оказался твой брат, на моей совести. Шелковое платье... все считают, что это подарок Дэвида. А насчет...
— А как насчет кофе? — вдруг спросил он и начал спускаться по лестнице. — Оставь свои вещи!
Они вышли во внутренний дворик. Несмотря на ранний час, было очень жарко. Сильно пах жасмин. Они сели за стол в тени и стали ждать, когда Сара нальет им кофе.
— Николь, я не хочу, чтобы ты уезжала, — сказал ей Том, когда Сара наконец ушла, оставив на столе кофейник, свежие булочки и джем.
— Уверена, что это так, — согласилась Николь, — но Мэгги вполне справится!
— К черту Мэгги! Я хочу видеть рядом с собой тебя, а не Мэгги! — Том явно злился.
Да, он нуждался в ней, ведь она была хорошим работником, нуждался в ее деловых качествах, но не более! А что касается его нежелания видеть Мэгги... Почему же тогда он остался именно с ней в ту ночь, когда Дэвида увезли в больницу?
— Ты упустил одну важную деталь, Том: я не хочу быть рядом с тобой! Вчерашний вечер был последней каплей. Более того, я не сожалею, что сорвалась за ужином. Мне было необходимо все высказать. И знаешь, что самое интересное? Ты и не собирался меня защищать, правда?
Том пристально вгляделся в глаза Николь.
— Мне показалось, что в этом нет никакой необходимости — ты сама в состоянии сделать это! Да, согласен, мой брат иногда переигрывает, но он не злодей, каким ты его представляешь. Он вьется вокруг Мэгги, потому что она волнует его. А его поведение объясняется лишь желанием оградить себя от возможных неприятностей. Я ведь предупреждал тебя.
— Да, предупреждал, и Мэгги я знаю. Но, честно говоря, я не ожидала всего этого, всех ваших хитроумных задачек, в которых я — общий знаменатель. Вы все использовали меня, оскорбляли и использовали.
— Обо мне ты тоже так думаешь? — мрачно поинтересовался Том.
— А ты особенно, — сказала она, вертя кофейную ложку.
Он наклонился к ней и взял ее руку.
— Только не я! Я никогда не использовал тебя. У меня даже помыслов не было обидеть...
— Тем не менее именно этим ты все время и занимался. Я никогда не хотела... — У нее чуть было не сорвалось с языка “влюбиться в тебя”, но она вовремя остановилась. Николь высвободила руку, презирая себя за то, что поддалась искушению. — Нам... нам не следовало заниматься любовью, Том, — прошептала она. — Теперь все изменилось. Я вынуждена уйти из компании, потому что оставаться в ней для меня — и тяжело и стыдно.