Таинственный сад

Джоансен Айрис

– Вы меня пугаете?

– Нет, – тихо ответил Бэндор. – Напротив, я хочу понять, не представляете ли вы угрозу для меня?

– Нет. Я ни для кого не представляю угрозы. Если только вы мне скажете, где сейчас Лола, я…

– Почему вы так уверены, что я это знаю?

– Сначала я не была уверена, но вы стали увиливать от ответа, и тогда я убедилась, что это так, – резко ответила она. – Вы ведь знаете, где Лола, не правда ли, мистер Бэндор?

– Возможно, – протянул Бэндор, не сводя глаз с лица Дамиты. – У Лолы тяга к перемене мест. Сегодня

Марасеф, через месяц – Канны…

– Но она никогда не уезжала надолго, дав мне об этом знать! – воскликнула Дамита. – Лола должна была сказать мне… – Она замолчала, пытаясь успокоиться. – В последний раз я видела ее больше двух месяцев назад.

Его губы изогнулись в скептической улыбке:

– Пока Лола была здесь, она ни разу не назвала имени Дамиты Шонесси.

– Лола никогда никому обо мне не рассказывает. Никакая близость с вами не могла заставить ее упомянуть обо мне.

– Почему?

– Неважно. Это вас не касается, – ответила она раздраженно. – Не понимаю, почему вы так со мной говорите? Словно я преступница…

– Признаюсь, у меня было такое подозрение. – Дамита удивленно взглянула на Бэндора, и он слегка улыбнулся. – Но я |передумал. Чтобы так сыграть откровенность, надо быть великой актрисой.

– Сыграть? Но зачем? Я же сказала правду. И вообще никогда не лгу. – Ее голос вдруг обрел силу. – Ненавижу обман…

– И все же вы пытаетесь что-то скрыть. – Бэндор встретил ее взгляд. – Не так ли, Дамита Шонесси?

Она смотрела на него, беспомощная и растерянная.

– Но ведь вы же знаете, где Лола. Почему не скажете мне? С ней что-то случилось? – В ее глазах промелькнула тревога. – Она не больна?

– Нет, когда я последний раз видел ее, она была в полном здравии.

– Но что с ней сейчас? Где она?

Бэндор поднялся на ноги.

– Это все, что я могу пока что сказать вам. Мне ничего не известно о вас, Дамита, а я не очень-то доверчив. И не люблю скрытность. Вы требуете от меня откровенности, а сами темните.

– Как вам объяснить… – Она запнулась. – У Лолы какие-то трудности, так ведь?

– Это можно назвать и так.

– Поймите, я должна находиться с ней рядом. – Но ведь ему и вправду трудно понять, подумала Дамита в отчаянии. Выражение его синих глаз определенно было скептическим. Выхода нет. Придется признаться ему. Поколебавшись мгновение, она выдохнула: – Лола Торрес – моя мать.

Удивление мелькнуло на лице Бэндора.

– В это трудно поверить.

– Я знаю, что совсем не похожа на нее, но это так. – Дамита нервно стиснула руки на коленях. – Я обещала никогда никому не открывать этого. Если бы вы просто ответили на мой вопрос, мне не пришлось бы нарушать слово.

– Прошу прощения, – сказал он немного отстранение, не отрывая взгляда от лица Дамиты. – В вас есть что-то общее. Возможно, глаза…

– Она – признанная красавица, а я самая обыкновенная. – Она говорила спокойно, без тени сожаления. – Даже у сексуальных богинь могут быть вполне обычные дети.

– Я бы не назвал вас обычной, – пробормотал Бэндор.

Дамита

покачала головой, и ее короткие волосы вспыхнули огнем.

– Не надо мне льстить. Я прекрасно знаю, кто я и что собой представляю. Я твердо стою на земле и давно поняла, что никогда не буду так привлекательна, как моя мать.

– Ну что ж, разумно. Ваше лицо весьма своеобразно, но вы действительно не соответствуете общепринятым эталонам красоты.

Дамиту неприятно удивили его слова – неужели ее ранили? Впрочем, она поняла уже, что Бэндор не из тех, кто старается смягчать свои выражения.

– Теперь вы скажете, где я могу найти Лолу? Или вы думаете, что собственная дочь может причинить ей вред?

– Отношения между матерью и дочерью далеко не всегда бывают теплыми и сердечными… Мне кажется странным, что я никогда не слышал от нее о дочери.

– Я же объяснила. Лола не хотела, чтобы кто-нибудь знал обо мне.

– Но почему? Лола одна из самых откровенных женщин, каких я когда-либо знал. Ее жизнь – открытая книга. – Бэндор едва заметно улыбнулся. – Кстати сказать, женщина, написавшая книгу «Поцелуй и скажи», казалось бы, не должна стесняться того факта, что у нее есть законный или незаконный ребенок. Не очень убедительно, Дамита.

– Неужели вы не понимаете? – Она вскочила на ноги и импульсивно шагнула к нему, ее темные глаза блестели от слез. – Это же ради меня! Лола не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, что она моя мать. Чтобы кто-нибудь подумал обо мне: яблочко от яблони недалеко падает. Она всегда пыталась защитить меня. – Дамита облизнула губы. – Когда я стала достаточно взрослой, чтобы разобраться в ее жизни, я попыталась втолковать ей: мне все равно, что думают люди. Но Лола не стала слушать. Она заставила меня пообещать, что я никогда никому не признаюсь в том, что она моя мать.

– Но тебе чуть больше двадцати. Лола слишком молода, чтобы иметь…

– Мне двадцать, три, а ей было четырнадцать, когда я родилась. – Она на секунду замолчала. – Что вы знаете о моей матери?

– Я думал, что знаю ее достаточно хорошо, но теперь начинаю понимать, что ошибался. Она действительно никогда не говорила о своем прошлом, и я знаю только то, что и все остальные: что она была высокооплачиваемой девушкой по вызову и осмелилась написать книгу, разоблачающую интимные секреты ее известных любовников. Позже она стала довольно популярной личностью благодаря нескольким ток-шоу. У нее много денег и немало весьма влиятельных «друзей».

– Включая вас. – Дамита горько улыбнулась. – Никто не интересовался, почему Лола стала девушкой по вызову или почему написала эту книгу. Знаете ли вы, что она была дочерью проститутки и торговца наркотиками, что она жила в трущобах Лос-Анджелеса и прошла через испытания, которые сломали бы кого угодно? Лола забеременела, когда ей было тринадцать. Она родила меня в грязном подвале – не захотела идти в больницу, потому что боялась, что врачи отнимут меня у нее. Вы все это знали?

– Нет, – признался Бэндор.