Так и было
Шрифт:
Ивану четырнадцать исполнилось, а председатель колхоза заговорил с ним о том, чтобы поработал в половодье перевозчиком. Заговорил и сам же испугался: мальчонка еще, случись беда, не с него, а с главы колхоза стружку снимать будут. Спросил с сомнением в голосе:
– А ты, Ваня, сам-то как думаешь? Справишься?
«Мальчонка» поднял на него удивленные глаза:
–
Тут председатель удивился:
– Руками, что ли, грести будешь?
Тот вздернул нос-пуговку:
– Я к деревянной лопате привык. Она здорово загребает.
– Вот как? А ну пойдем - попробуем.
Лодка шла ходко, управлял парнишка ею умело, обильной воды и волн не боялся, и больше у председателя о перевозе голова не болела.
А что было Ивану бояться воды, если сызмала речка Истра была перед глазами, до нее добраться - только с берега скатиться. Купайся сколько душеньке угодно. Он и плавал летом до одури, а осенью - чуть не до первого снега. Не из-за бахвальства и не ради закалки, а потому что моряком мечтал стать. Встанет на Истре лед, лучшего катка во всей округе не найти. Весной же, когда лед тронется, до чего же весело и жутко кататься на льдинах. Случалось, что в промоины попадал, со льдин в воду, как с горки, скатывался. Это когда они сталкивались друг с другом и вставали на дыбки, как необъезженные кони. И никогда не болел после такого купания. Отцом, правда, был бит, но без этого разве вырастешь?
* * *
В палату вошла сестра, громко и требовательно спросила:
– Комбат Евдокимов из сто пятьдесят седьмого гвардейского здесь лежит?
– Здесь, - отозвался он.
– К вам командир полка прибыл! Приготовьтесь!
Полковник Слесаренко вошел в сопровождении военврача, женщины. Окинул взглядом палату и направился к носилкам капитана.
– Ну, здравствуй, Евдокимов! Как чувствуешь себя?
– Хорошо, товарищ
Командир полка хмыкнул, но возражать не стал:
– Рад, что живым вижу и врачи тебе жизнь гарантируют. Поправишься - возвращайся в полк.
– Спасибо, товарищ гвардии полковник! А как батальон?
– Твой батальон такую брешь пробил, что вся дивизия в нее устремилась, а немцы из Балв уже на запад посматривают.
Женщина- врач подошла к носилкам, поставила под левую руку, чтобы можно было дотянуться, кружку, доверху наполненную черникой:
– Это вам для скорейшего выздоровления.
– Спасибо!
– пробормотал Евдокимов. Глаза его предательски заблестели - и неожиданный приход командира полка тронул, и подарок врача.
– Не могу больше задерживаться, комбат, - словно извиняясь, сказал полковник.
– Поправляйся.
На улице сказал хирургу:
– Вчера утром был здоров как бык, вечером вот этот хутор брал…
– И отличился?
– Еще как! К ордену Александра Невского представлять буду. С комдивом вопрос уже решен. Хороший парень этот Евдокимов!
Врач удивилась:
– Парень? Сколько же ему лет?
– Пацан еще - капитану Ивану Васильевичу Евдокимову в апреле двадцать один годок стукнул.
А комбат Евдокимов тем временем дотянулся до кружки, ухватил горсть ягод. Почувствовал, как свежи и холодны они, зажмурился от удовольствия, и показалось ему, что боль, донимавшая все утро, стала стихать.
This file was created
with BookDesigner program
10.03.2015