Так могло быть
Шрифт:
Соня обратилась к молодому человеку и почувствовала, что ее слова задели его и ему, как и ей, неловко. Он опустил голову и закусил нижнюю губу.
– Еще раз простите, Юра. Я могу только сказать, как бы я сама поступила в такой ситуации. Во-первых, задала бы себе вопрос, чего я хочу в итоге. Если хотите расстаться, то вам мой совет: отправьте, ей этот чертов телевизор нарочно и приложите к нему прощальное письмо. Но если вы не решили по какой-либо причине расстаться с этой девушкой, то подарите ей то, что считаете приличным дарить в такой день. В моей семье мужчины не дарят своим дамам предметы
Все весело рассмеялись и с нескрываемым восторгом смотрели на Соню. Все, кроме Наташи.
– Молодец, – тихо сказала та, – они устроили нам экзамен, и ты победила.
Она убрала со своей талии руку Павла и быстрым шагом направилась к дому.
– Я что-то сделала не так? – Соня стала опасаться, что невольно обидела подругу.
Она с недоумением взглянула на Павла, а тот, словно проснулся, бросился вслед за Наташей. Лена, которая находилась среди детей, подняла голову и, увидев расстроенную Наташу, пошла за ней. Но когда мимо нее почти бегом промчался Павел, остановилась и посмотрела на Соню. Но та только пожала плечами и направилась к детям.
– Сонечка, что это? – увидев подошедшую Соню, спросил Ромка, указывая на водяные пушки.
Подойдя к катеру, Соня стала показывать детям водяные пушки и рассказывать о них и о другом оборудовании, установленном на нем, накануне почерпнув свои знания из прилагаемой к нему инструкции. Дети притихли и внимательно ее слушали. За спиной у нее стоял Андрей, Соня чувствовала его присутствие, и ей очень захотелось исчезнуть. Закончив рассказ, она сделала шаг назад, услышала громкий стук своего сердца и почувствовала руку Андрея у себя на плече. Он нежно гладил ее, а ей казалось, что его рука давит на нее.
«О нет, я пас», – подумала Соня и, убрав его руку, направилась к дому.
Она видела, как из дома вышли Наташа и Павел, держась за руки. Наташа снова выглядела счастливой и самодостаточной. Трудно было подумать, что только несколько минут назад эта прекрасная и спокойная женщина была в состоянии, близком к истерике. Войдя в дом, Соня забилась в угол большого дивана, стоящего на террасе, и попыталась успокоиться. Ее бил озноб.
В дом вошел Павел:
– Соня, Андрей уезжает.
«Что он от меня хочет? Я что, должна броситься за ним?» – подумала Соня и ответила:
– Какой чудесный праздник, ребята, вы устроили ребенку.
– Это заслуга Наташи, а не моя.
– Увы. Это действительно так. У тебя замечательная жена, а у меня замечательная подруга. Слушай, Павел, а нам ведь с тобой повезло, – и Соня с трудом улыбнулась.
– У него есть шанс? – глухим голосом спросил Павел.
– Его не стало через минуту, как только я узнала о его изменах и поняла, что не смогу простить. Не измены, нет. Предательства, – Она взглянула на Павла. – Мне не нужна сегодня любовь, мне нужна дружба. Ну а, сам понимаешь, какая
– Жестко!
Соня пожала плечами.
– Пока так. И ты знал, что у него были другие женщины, и молчал. Смотрел мне в глаза и молчал. И в тот день моего рождения, когда Андрей при всем честном народе сказал, что для него существует только одна-единственная женщина – это я. А вы все поднимали бокалы и смотрели мне в глаза. Не стыдно?
– Стыдно. Соня, я уже столько раз каялся перед тобой. Извини. Андрей – мой друг. Я не мог предать его. И потом сказать в глаза тебе – а ты тоже мой друг – пусть даже правду, но когда знаешь, что она принесет боль и страдание, очень трудно.
– И ты со спокойной совестью предал меня. Из нас двоих ты выбрал его. Какой же ты после этого мне друг? Меня предать было проще, и ты выбрал его, а сейчас сказал, что я поступаю жестко.
– Совсем не со спокойной совестью. Поверь мне. И я твой друг, Соня. Он просил не говорить тебе, божился, что жить без тебя не может. Обещал прекратить, и все такое. Сказать тебе – это значило разрушить ваши отношения, но я не мог на это решиться. Ты была такой счастливой… Я хотел… Прости, что не смог решиться. Я все ждал, что он одумается.
Соня тяжело вздохнула:
– А он не одумался, и слава богу, а то бы вы потом мне говорили, что в молодости он мне изменял, а теперь угомонился. И я бы сокрушалась, что моя жизнь была прожита с бабником и предателем.
Павел вдруг засмеялся:
– Сонь, что меня в тебе восхищает, так это твоя ирония и юмор в самых непредсказуемых ситуациях.
Соня широко открыла свои зеленые глаза и с улыбкой произнесла:
– Я еще могу кого-то восхищать?
В этот момент она была такой красивой и соблазнительной, что у Павла засосало под ложечкой.
– Еще как можешь, – отвернувшись от нее, тихо проговорил Павел.
– Спасибо за добрые слова. Мне остается только посочувствовать тебе, бедненькому. Трудно, наверное, было выбирать между мной и им? – все еще улыбаясь, проговорила Соня. – А возможно, и нет, я права? Скорее всего, решилось все само собой – он мой друг, а она всего лишь женщина и подруга жены. Как у вас все просто. Ну, зато теперь все хорошо. Не нужно никому врать. И совсем не важно, что я порой себя чувствую очень грязной и не могу отмыться, особенно во сне. Но сейчас уже реже, а первое время хотелось содрать кожу. Прости, что говорю тебе все это. С такой ситуацией каждый должен справиться сам. По-другому у меня не получается. Пойдем к Наташе и Ромке, сегодня ваш праздник.
Павел сгорал от стыда после слов Сони. Каждое из них попадало не в бровь, а в глаз, и ставило акценты в нужном месте. Скажи она их тогда, Павел не стал бы задумываться над ними. Сейчас они рассказали о своих действиях с точностью до тысячной доли.
Павел обнял Соню за плечи, и они спустились к детям. Увидев их, Наташа тут же отвернулась и стала что-то быстро говорить Валентине, жене того «придурка». Ромка схватил Соню за руку, и они стали гонять мяч, который ему сегодня подарил папочка. Клоун завладел мячом, но они у него его отобрали и побежали за дом, подальше от претендентов, но за ними устремились дети. Там и нашла их Наташа.