Так пал Кёнигсберг
Шрифт:
Да и во II Мировой войне русские оказали крепости Кёнигсберг слишком много чести. Лишь после трехмесячных боев до падения Кёнигсберга, стянув 5 армий, решились они на окончательное сражение. Вообще, только в сочетании с оборонительной позицией на линии Дайме и в Хайльсбергском треугольнике, Кёнигсберг был крепостью в современном значении этого слова. Он перестал быть таковой, когда оборона смогла опираться только на пояс фортов 1882 года (а именно так и было весной 1945 года). Оборонительная система собственно Кенигсберга включала следующие укрепления:
1. Оборонительная линия предполья:
на юге: Гутенфельд - Людвигсвальде - Бергау - Хайде - Вальдбург. на севере: Пальмбург - Кляйнхайде - Трутенау - Модиттен.
2. Передний край обороны:
по
3. Оборонительные укрепления на городских окраинах.
4. В городской черте:
укрепления для одиночной и групповой обороны домов, подвалов и т.д.
Строительство непосредственных оборонительных сооружений было начато, строго говоря, только в конце декабря 1944 года, когда поступил приказ сосредоточить внимание на самой крепости. Поэтому многое из того, что возможно было построить в ходе длительной войны, оказалось уже неосуществимо. Кроме того, в смысле обеспечения ресурсами, фронт, разумеется, всегда стоял на первом плане, и для него кое-что приходилось отдавать из запасов крепости.
Оборонительная линия предполья, состоявшая из окопов и кое-каких проволочных заграждений, в основном была подготовлена к боевым действиям. Однако из-за сильного натиска противника и невозможности занять ее целиком, эта позиция мало себя оправдала. С начала января 1945 года основное внимание было уделено поясу фортов, который оборудовался как передний край обороны.
Что касается строительства, при недостатке сил и средств, неблагоприятности погоды и ограниченности времени, особо существенного в старых фортах сделать уже не удалось. Однако мы смогли дополнить их полевыми укреплениями - были оборудованы пулеметные и стрелковые гнезда на гребнях валов, расчищены секторы обстрела, устроены огневые точки и проволочные заграждения на гласисах, поставлены мины нажимного действия. Кольцо фортов было замкнуто противотанковыми рвами. Противотанковые пушки, предназначенные для фланкирования противотанковых рвов и, прежде всего, гласисов фортов, прибыли из Берлина слишком поздно.
Казармы фортов, которые еще до декабря были частично заняты административными органами и тому подобным, находились в пригодном состоянии. Ведущие от линии фортов в город дороги были минированы и оборудованы противотанковыми заграждениями электрического действия. Сыграли свою роль в боях на окраинах города 8-9апреля и следующие укрепления 19 века: равелины "Хаберберг" и "Фридланд", Фридландские ворота, бастион "Прегель", часть полевых укреплений, бастион "Литва", валы между Прегелем и Обертайхом, Закхаймские и Королевские ворота, бастион "Грольман" с оборонительной казармой "Кронпринц", Россгартенские ворота, башня "Дона", башня "Врангель", передовое укрепление "Бетгерсхефхен", бастион "Штернварте", ворота для вылазки.
В следующей главе генерал Ляш вспоминает о боевых действиях его войск на территории Советского Союза с 1941 по 1944 годы. В 1944 он был отправлен на Западный фронт, во Францию. В октябре 1944 года Ляш получил пятинедельный отпуск по болезни и приехал в Восточную Пруссию, в Остероде.
Меня отзывают с Западного фронта
В середине октября 1944 года наступил знаменательный для меня день. Пришло всего пять суток из предоставленных мне пяти недель отпуска, когда раздался телефонный звонок из ставки фюрера
– Вам надлежит немедленно принять командование Первым войсковым округом.
– Но почему мне? Ведь я фронтовой солдат!
– Именно поэтому. В Восточной Пруссии уже стреляют.
Меня охватили мрачные сомнения, особенно в связи с персоной гауляйтера Коха, которого, я, правда, лично мало знал, но о действиях которого в Восточной Пруссии, где он себя показал фанатичным национал-социалистом, у меня остались неприятные воспоминания еще с мирного времени. Известно мне было и о том, что по его инициативе сместили уже двух начальников войскового округа за то, что, по его мнению, они недостаточно проявили себя в национал-социалистском духе. Удастся ли мне отстаивать военные интересы, сталкиваясь с этой беспощадной, но,
Начальник первого войскового округа
Как и ожидалось, обстановка, которую я застал, была безрадостной. Внутренняя часть города сильно пострадала еще во время воздушных налетов летом 1944 года. До налета английской авиации в августе 1944 Кёнигсберг не испытывал сильных бомбежек. В самом начале нашего похода на Россию, в конце 1941 года, несколько русских самолетов сбросили бомбы в окрестностях зоопарка (улицы Хорна, Глюка, Тиргартен). урон тогда был незначительным. Налет, совершенный осенью 1941 года на район вокзала Ратсхоф, также не имел особого значения. Весной 1943 года русские бомбы упали в секторе улиц Верхний Рольберг - Штайндамм - Друмм, что потребовало восстановительных работ в квартале университетской клиники. Удивительно, но с тех пор до января 1945 года русские воздерживались от дальнейших налетов, хотя их авиабазы находились немногим далее 100 километров от Кенигсберга.
Зато разрушительными были налеты английской авиации в конце августа 1944 года. В ночь с 26 на 27 августа английская авиация совершила налет на Кенигсберг, в котором участвовало 200 самолетов. От налета пострадал почти исключительно район Марауненхоф между Кранцерской Аллеей и Аллеей Герцога Альбрехта. На юге бомбежка ограничилась кольцевым валом, то есть, не считая нескольких случайных бомб, не затронула внутренней части города. Поскольку на Кранцерской Аллее располагались административные учреждения, казармы, а в Ротенштайне - военные мастерские и склады, этот налет, пожалуй, еще можно расценить как нападение на военные объекты. Жертвы составили примерно 1000 человек убитыми. Около 10000 человек остались без крова. Повреждено было примерно 5% зданий.
В ночь с 29 на 30 августа последовал новый налет английской авиации, в котором участвовало около 600 бомбардировщиков. Первые бомбы упали 30 августа в час ночи. В противоположность первому налету, объектом нападения явилась исключительно внутренняя часть города. Место бомбежки было точно обозначено осветительными ракетами, это был чисто террористический налет на густонаселенные, тесные городские кварталы. Со всей жестокостью противник успешно испробовал новые зажигательные бомбы, вызвавшие повсеместно пожары. Число убитых составило почти 2400 человек, осталось без крова 150000. разрушено и сожжено до 48% зданий. 8% поврежденных зданий было восстановлено в течение шести последующих месяцев, остальные 40% составляли здания, до основания разрушенные или сильно поврежденные. От бомбежки пострадали только кварталы жилых домов, а из общественных и административных зданий - те, что располагались в жилых кварталах или по соседству с ними, например, старые хранилища на Хундегатте. Нетронутыми, однако, оказались газовый завод и электростанция, завод Посейдон, Имперуголь, мост Имперской железной дороги, Королевский мельзавод и зернохранилище, завод Штайнфурт, целлюлозные заводы Коссе и Закхайма, верфь Шихау, порт с его складами и хранилищами, Главный вокзал и т.д.
Жертвой этого воздушного налета стало также здание Управления войскового округа на Кранцерской Аллее. Поэтому управление округа было переведено в форт Кведнау, расположенный на северо-восточной окраине города. В самом городе жизнь шла почти как в мирное время. Работало несколько оборонных предприятий, производивших, главным образом, боеприпасы. Верфь Шихау, благодаря превосходному руководству ее энергичного директора, работала на полную мощность. Здесь строились преимущественно минные тральщики. На всех предприятиях было занято много иностранных рабочих. В деревнях сбор урожая и возделывание полей пострадали от того, что людей и лошадей отрывали на строительство пресловутого "Вала Эриха Кока".