Так произошло
Шрифт:
Однако Атлас не мог позволить себе подобного, даже когда это мог позволить Вейл — чертов Белый Клык…
Никакое государство в мире не пострадало от Белого Клыка сильнее, чем Атлас. В других государствах они могли действовать открыто или полулегально — худшее, что они делали в Вейле или в Мистрале — это устраивали протесты или били стекла в магазинах. Несколько убийств…
Джеймс не одобрял это — но мир большой политики научил его понимать, что иногда несколько смертей были просто отметиной в отчете, а не причиной паниковать. Иногда было лучше,
Чертов Озпин и его уроки…
Джеймс открыл дверь, после чего кивнул стоящему рядом заместителю и направился твердой и уверенной походкой к лифту в свою башню.
В Атласе… В Атласе все было совсем по-другому.
Джеймс не питал иллюзий — если бы кому-либо в мире предложили назвать сосредоточие всей ненависти к фавнам — сто из ста назвали бы Атлас. И они не были бы неправы.
В Атласе не было слишком уж много тех, кто действительно ненавидел фавнов с рождения,. по иррациональной причине — их никогда не бывает слишком много — но если десяток твоих знакомых ненавидит фавнов — ты не признаешься в любви им. Ты примешь правила игры — сперва конформизм по отношению к сообществу — потом приобретенное пренебрежение — научишь этому своих детей… А затем ты узнаешь о Белом Клыке.
Атлас владел лучшей сетью контршпионажа в мире — не потому, что предшественник Джеймса был параноиком — а потому, что Атлас нуждался в ней.
Резня в «Институте всех наук» — сорок семь погибших. Шесть охранников, три ученых, включая Гельмута Фюрста, семнадцать студентов, двадцать один посетитель — включая четырех детей.
Самое громкое и самое яркое — но не единственное. Далеко не единственное событие.
Взрывы на Атлас-плаза, захват матриарха Мэриголд, убийство Голда Трофи — цепь, что продолжалась дальше и дальше…
Белый Клык могли осуждать и преследовать, даже уголовно — но другие места могли позволить себе заключать по крайней мере тайные договоры с Гирой. Но не Атлас.
После произошедшего Атлас только сильнее убеждался в необходимости преследования фавнов. И не важно, что каждый раз Гира осуждал случившееся, призывал фавнов сплотиться — радикалы найдутся в любой организации. Атласские радикалы выгоняли фавнов из города — фавны-радикалы поджигали особняки. Цикл повторялся и повторялся вновь — пока Джеймс не оказался заложником ситуации.
Атлас не мог признать Белый Клык, если не хотел полноценной революции — а значит не мог признать и Гленн, вполне открыто ведущую дела с Белым Клыком — если только не с целью тут же объявить Гленн вне закона и прервать любое сообщение с той.
Пока Атлас не давал официального статуса Гленн — все сделки в ней проходили в серой зоне закона. Просто вместо пометки «Гора Гленн» нужно промаркировать отправляющийся конвертоплан «Вейл, свободная территория» — и никаких лишних вопросов…
Но и жить вечно в серой зоне также было нельзя. Без официального статуса, официального признания — ни о каких официальных каналах речь и не шла, а значит — никакого сотрудничества в пределах
Частный бизнес был силен — но без мощи государства они не способны влиться в Гленн полностью — что приводит к тому, что Гленн вынуждено пользоваться услугами Белого Клыка — или Менажери, что в сознании жителя Атласа было взаимозаменяемо — что только усиливает их связь — что вновь и вновь затягивает петлю все больше и больше…
И, конечно же, нельзя скидывать со счетов Жака, готового перегрызть горло любому, кто только упомянет об официальном признании Гленн…
Джеймс нажал на кнопку лифта, прежде чем вздохнуть.
Он был генералом и он привык к армии. Простая иерархия — прямые указания — и четкие приказы. Все подчиняются, никаких проблем… В мире политики все было слишком сложно.
Множество групп, у всех свои цели. Жак готов убить за одну идею признать Джонатана королем — но группа других магнатов подталкивают Джеймса к признанию Гленн чтобы запустить свои руки в гору золота, что предлагало Королевство, отчаянно нуждающееся в производственных и экономических мощностях, которых у Атласа было в избытке. Они хотели эти рынки, где царствовал мелкий бизнес — хотели подмять их всей силой своих огромных компаний — и были готовы на многое…
Третье письмо наверняка будет от кого-нибудь вроде Кона. О том, что он очень хотел бы, чтобы Атлас поспешил с признанием Гленн — и о том, что армия нуждается в определенной денежной помощи… Помощи, которую они готовы предоставить.
Джеймс услышал звук, после чего перед ним открылись двери лифта, позволяя тому выйти.
Как будто он сам не знал, что армия нуждалась в деньгах…
С помощью Озпина ему удалось обуздать Совет — до того, как тот смог бы полностью запретить бизнесу Атласа взаимодействовать с Гленн — но Совет не воспринял борьбу за власть легко, как и весь Атлас.
Скандалы, коррупционные схемы, запреты, снятие с должности… Не только Советников.
Совет сопротивлялся как мог — его капитана, командира его флагмана, гордости всего флота — сняли со скандалом. Информационная кампания против Айронвуда как диктатора. Урезанное финансирование армии. Отмена финансирования проекта Полендины — и запрет на создание особого отряда, ЭйсОпс, под непосредственным командованием самого Айронвуда. А после случившегося с Уоттсом и той трагедией…
Армия нуждалась в финансировании — и Джеймсу придется потрудиться, чтобы изыскать то, не продав свое мнение самому богатому покупателю. Сокращение армии… Нет, не вариант. Не в мире, где гримм угрожают Атласу каждые день. Не в мире, где жива она. Не в мире, где половина защиты Атласа обеспечивалась армией — а половина верой людей в то, что они защищены армией. Удар по самой армии будет не сравним с ударом по престижу армии — а значит, армия должна быть финансирована…
Но где взять деньги?