Такая взрослая жизнь. Подробная антология женской дружбы. Таня.
Шрифт:
– Я вот спросить тебя хочу: а где ты пропадаешь вечерами? То после полуночи придешь, то под утро? С кем ты?
Такие расспросы были не приняты в их семье. Сначала Танин старший брат, а потом и сама Таня всегда пользовались безграничным доверием своих родителей. И поводов для подобных вопросов обычно не давали. Таня и прежде редко появлялась дома раньше десяти: то работы много, то учеба, то свидание случится. Но никогда раньше мать не дожидалась ее возвращения, не ложась спать до двух часов ночи.
– С друзьями встречаюсь, - неопределенно ответила Таня, давая понять, что вдаваться в подробности она
– Алина вот заходила, все застать тебя не может.
– У меня, кроме Алины, есть и другие друзья!
Таню утомил этот бессмысленный разговор. Говорить ни о чем в третьем часу ночи после такого бурного вечера – явный перебор.
– Ладно, дочка. Спокойной ночи! – мать, ничего больше не сказав, вышла прочь.
– И тебе, - вслед ей проговорила Таня.
Однако заснуть ей этой ночью так и не удалось. Очень тяжело далось Татьяне ее такое легкое падение.
Все меняется.
Таня так увлеклась своими переживаниями о попранных личных принципах и идеалах, так погрузилась в них, что перемены в жизни лучшей подруги оказались для нее совсем уж неожиданными.
Еще несколько месяцев, да что там – недель, назад Алина была столь же не устроена и одинока, как сама Таня, и даже в еще более сложном положении. Таня была одна и свободна, Алина же была, помимо того, что одинока, еще и связана по рукам и ногам Машкой. У нее был маленький ребенок, что бы там подруга не говорила, все прекрасно понимали, что наличие у Алины дочки сводит все ее шансы наладить когда-нибудь свою личную жизнь практически к нулю. Уж Таня-то в этом точно не сомневалась. Она не злорадствовала, нет, конечно, нет. Но где-то в глубине души, прочно пустившая туда корни мерзкая зависть громко шептала Тане: «Вот видишь! Кто из вас в итоге победил? Ты, вечно существовавшая тени своей яркой подружки, которая с юных лет блистала, да в итоге теперь такая же никому не нужная, как и ты? Тебя-то еще может, позовут замуж когда-нибудь, а ее? Да кому она нужна с чужим ребенком!»
Тане хотелось убить, придушить эту гадость, которая все никак не унималась. К тому же все ,что она за последнее время наворотила со своей жизнью, вгоняло ее в кромешную апатию и тоску. Слушать свою зависть в этом состоянии не было просто никаких сил. И перед Алиной было стыдно за себя, за свои нехорошие мысли. Да и жаль было подругу, с ее незавидной участью матери-одиночки.
Алина о тайных страстях в душе подруги, похоже, и не догадывалась. Как и о своей тяжелой, на Танин непредвзятый взгляд, доле. И объявилась однажды на пороге Таниной квартиры с новостями:
– Похоже, конец пришел моей свободе!
– Что это? Неужели Аполлон разводится?
– сострила Таня в ответ.
– А кто это, Аполлон? Напомни, - Алина в долгу, как всегда, не осталась, - Аполлону, Танечка сто лет в обед конец пришел. Понятия не имею, что там у него новенького. Зато я, кажется, попала.
– Господи! – уже всерьез перепугалась Таня, подозревая самое страшное, - только не говори, что забеременела.
– Тьфу на тебя! Нет, конечно. Хотя теперь, наверное, и такой поворот событий не исключен.
Алина, наконец, прекратила говорить загадками, и поведала все как на духу. Она познакомилась с парнем. Впрочем, знакомы-то они были давно, почти год проработали вместе, периодически пересекаясь
Таня сперва даже не нашла слов. Больше всего поразило ее то, с какой скоростью в жизни подруги происходят такие кардинальные изменения. Что уж тут сказать?
– Ну, - протянула она, наконец, когда дальше молчать было бы уже совсем не красиво – и что ты делать думаешь?
– Не знаю даже. Танька, я боюсь…
– Чего, Алин? Он страшный?
– Да нет, вполне симпатичный. И Машке понравился.
– Ты их уже познакомила?
– Познакомила. Два раза уже вместе гуляли, в зоопарк вот вчера съездили. Так-то все хорошо. Я ошибиться боюсь. Опять ошибиться, понимаешь?
– Нет, не понимаю. Сама же говорила, что волков бояться – в лес не ходить. И кто не рискует…
– Да, конечно, - задумчиво перебила Таню Алина, - только риск уж очень велик, не кажется? Одно дело парни, свидания, подвиги и приключения. А серьезные отношения - это совсем другое. Тут нужна стопроцентная уверенность, полнейшая определенность. А я не то, что в нем, я в себе не уверена.
– Короче, он тебе не нравится.
– Да разве в этом дело? Нравится! Мне много кто нравится, и нравился до этого. Но это еще не повод впускать человека в свою жизнь, знакомить со своим ребенком, и планировать с ним совместное будущее, пусть даже в ближайшей перспективе.
– И что ты будешь делать?
– Понятия не имею, - вздохнула подруга, - просто ни малейшего.
Алина ушла, оставив Таню в растерянности и смешанных чувствах.
В вечной погоне за счастьем.
Алина, похоже, поборола свой страх. Снова, как всегда, подружка вышла победительницей. Во всяком случае, две недели спустя после того лишившего Таню слов разговора, Алина улетела отдыхать. С дочерью и новым возлюбленным.
А Таня коротала остатки лета одна. Теперь у нее была масса времени, чтобы подумать. Проанализировать. Сделать выводы. Все, наконец, сошлось в одной точке. В Алине.
Они дружили с Алиной почти семь лет. Практически всю взрослую Танину жизнь. И все эту свою взрослую жизнь Таня была неким Алининым придатком. Точнее, жила-то как раз Алина, а она, Таня…
Таня как раз и не жила. Она тянулась за Алиной. Равнялась. Да куда там? Не угнаться!
В этой вечной борьбе Таня и не заметила, как однажды окончательно потеряла себя. И внезапно мимикрировала под подругу. Переняла ее, Алинину, систему ценностей. С поправкой, конечно, на собственную личность. В общем-то, ей до безумия захотелось хоть ненадолго стать Алиной. Ощутить, так сказать, на себе, каково это. Побыть в ее шкуре. Изначально бредовая затея!