Такие нeformatныe дети

Белопольская Наталия Львовна

И Николай позвонил своей бывшей жене. Разговор оказался на удивление коротким. Люба практически не стала его слушать. Она сказала, что «в курсе дела» и готова вернуть деньги в любой момент. Она громко сказала, что ее дочь не воровка, а просто отомстила отцу за его равнодушие. Она сказала, что Вика хорошая и умная девочка, и в милиции ему никто не поверит. Николаю ничего не оставалось, как договориться о встрече.

Когда Люба положила трубку, ее лицо пылало, а руки тряслись. Она достала сигареты,

хотя курила очень редко.

– Мать, а ты здорово ему врезала! – сказала Вика. Она была дома и слышала разговор. – Ты настоящий друг, мать! Мы с тобой одна команда! И плевать на его деньги. Все равно за три тысячи рублей компьютер не купишь!

Мы беседовали с Викой у меня в кабинете.

– Знаешь, а ведь твой отец действительно мог написать заявление в милицию. И ничего хорошего для тебя из этого бы не вышло! Тебя поставили бы на учет в детской комнате милиции.

– Я понимаю. Но мама меня отстояла. Знаете, как она с ним разговаривала!

– Ты уже поняла, что мама тебе друг и заслуживает уважения?

– Да! Вы знаете, в принципе от нее огромная польза! Вот, например, она мне кофту связала, от фирмы не отличишь. Сейчас как раз в моде грубая вязка!

«Ну, пусть хоть так, – подумала я. – Пусть хоть на уровне разума, чуть ли не на чувстве выгоды формируется благодарность дочери к матери, которая уже отдала ей половину своей жизни. Если нет просто чувства дочерней любви, той самой „безусловной“ любви, которая нам всем так необходима, пусть хоть так…»

Люба позвонила мне по телефону.

– Вы скажете, что я неправильно поступила, но я купила Вике компьютер. Правда, пока старенький.

– Вика рада?

– Да, очень!

– Люба, вы очень хорошая мать. Но вы помни те, о чем мы с вами говорили?

– Я все помню! Мне трудно, но я держусь! Понемногу отвоевываю свою территорию. Но сегодня произошло еще кое-что: Вика принесла мне в подарок голубого попугая! Я назвала его Гришей!

Я увидела Вику еще раз через восемь лет.

– Я к вам по личному вопросу, – сказала красивая молодая женщина, заходя в мой кабинет без разрешения. – Так сказать, по старой памяти. Знаете, я ведь никому особо не доверяю. Психологов сейчас много всяких развелось.

Я пропустила мимо ушей ее комментарий и протянула руку.

– Вика, здравствуй, какая же ты красавица! Как у тебя дела?

– Дела отлично! Я много работаю, хорошо зарабатываю, купила машину.

– А как мама?

– Мама со мной. Куда же я без нее? Она ведет хозяйство, заботится обо мне. Не думайте, я о ней тоже забочусь. Вот в санаторий ее отправила.

– Так какой же у тебя ко мне вопрос? – напомнила я.

– Да вот отношения с мужчинами не складываются. Не деловые, а личные отношения. Мне ведь какой мужчина нужен? Чтобы зарабатывал больше меня, ум,

образование, внешность, без жилищных проблем и без детей от первых браков. Не подскажете, как мне такого найти?

– А как насчет чувств, любви? – спросила я, узнавая прежнюю Вику.

– Вы подскажите, как найти, где искать, а чувства будут, сделаем, не сомневайтесь, – ответила она.

– Не знаю, удастся ли мне тебе помочь, – сказала я, не чувствуя особого рвения. – Ты крепкий орешек. Придется долго работать.

– Нет проблем, – ответила девушка. – Вы же помните, я способная ученица…

Оговор – это страшная сила

Директор детского дома Валерия Павловна всегда приходила на работу рано. И в этот день она в восемь тридцать утра уже сидела в своем кабинете, поглощенная расписаниями, планами и деловыми бумагами.

В дверь тихонько постучали. Валерия Павловна подняла голову и увидела Зину, ученицу седьмого класса, которая уже протиснулась в дверь. Лицо девочки пылало, она теребила руками край кофточки.

– Зиночка, что-то случилось? – обеспокоенно спросила Валерия Павловна.

Зина подняла на нее глаза, в которых блеснули слезы.

– Ой, Валерия Павловна, миленькая, мне такое надо вам рассказать!

Пропустив мимо ушей слово «миленькая», Валерия Павловна строго спросила: «Это что, так срочно? Может быть, ты после уроков зайдешь?»

Глаза Зины налились слезами. Она снова опустила голову и прошептала: «Нет, я больше не выдержу… Он опять будет делать со мной это…»

Директор насторожилась. Кто-то из мальчиков обижает Зину? Вообще-то Зина умеет за себя постоять, но мало ли! Эти мальчишки в 14–15 лет! С ними у Валерии Павловны было много забот.

– Присядь, – предложила директор Зине. – Рассказывай, но покороче, у меня мало времени.

Зина села на стул. Она глубоко вздохнула и загадочно посмотрела на директрису.

– Дело в том, – произнесла она дрожащим голосом, – что он меня постоянно насилует!

– Что, что ты сказала? – ужаснулась директор. – Ты серьезно это говоришь? Да кто же это? Когда? Из какого класса?

Валерия Павловна взяла себя в руки, хотя эти самые руки сейчас сильно дрожали. «Вот, просмотрела, – подумала она. – Где, когда успели?»

Она внимательно посмотрела на Зину. Та сидела, низко опустив голову, и искоса наблюдала за выражением лица директрисы.

– Ты молодец, что решила мне все рассказать, – спохватилась Валерия Павловна. – Не бойся, я тебе помогу и во всем разберусь. Только ты должна рассказать мне всю-всю правду, понимаешь? Не бойся, я никому ничего не скажу, и смогу тебя защитить. Ах, какой негодяй завелся у нас!

Зина опять вздохнула и вытерла глаза руками.

– У тебя нет платка? – привычно строго спросила директор, но тут же спохватилась. – А как ты себя чувствуешь? Может быть, тебя нужно врачу показать?