Такие разные сны
Шрифт:
– Вика, какой у меня сегодня чаек необыкновенный! – сказала она, разливая чай по чашкам. – Просто удивительный! Бросай свою дымовуху.
– Сейчас попробую твоего удивительного чаю, – согласилась Вика и потушила недокуренную сигарету. – Племянники тебя не уморили?
– Что ты, Вика?! Как такие ангелочки могут кого-то уморить?
– Твой ангелочек уже большой и так не шумит. А они тебе всегда наперебой норовят что-нибудь рассказать. Галдят, как на восточном базаре.
– Можно подумать, тебе не так.
– Так.
– Тебя же ещё
– Всё-таки ты их тетка.
– Ну и что? Я ещё и крестная мать, – резонно заметила Людмила. – И, потом, я уже скучать начинаю за таким шумом. У меня теперь шум другой. Как ты выразилась, «ангелочек» прилетает из университета, поел, наушники натянул, за компьютер выпал и не видать, не слыхать. Потом позвонит какой-нибудь чертенок или примчится и они куда-нибудь вдвоем исчезают. Только и осталось, что «ма, па, привет, пока», ещё можно услышать «па, мне нужно столько-то или то-то; ма, я есть хочу». Вот и всё. Сейчас они возле тебя только и щебечут «мамочка, мамочка». Потом, когда вырастут, они уже будет сами по себе. Лови момент, пока они маленькие.
– Ловлю, Люсенька, ловлю… Сегодня ночью уже один поймала, – Вика тяжело вздохнула и поставила чашку, из которой даже глотка не сделала.
– Что случилось? Приболел кто-то или капризничали всю ночь? – Людмила обеспокоено взглянула на неё.
– Ни то и ни другое. Все, слава Богу, здоровы и спали прекрасно… Люся, скажи честно, ты или Коля говорили что-нибудь об Игоре Судареве детям или в присутствии детей?
– Да что ты! Вот больше не о чем нам поговорить! Во-первых, не он один Игорь, во-вторых, свет клином на нем не сошелся, чтобы о нем говорить младшим. Разве что, на даче они его видели и всё. А что случилось? Ты чего с лица сошла?
– Ой, Люсенька, я и не знаю, что думать! – Вика сжала виски ладонями. – Тут такое творится… Я даже не знаю, с чего начинать…
– Давай так, по порядку. Ты только, пожалуйста, успокойся. Хочешь, я тебе капелек каких-нибудь успокоительных накапаю?
– Вот только капелек не надо… я сегодня таблеточку хотела выпить, – Вика нервно улыбнулась, в её глазах стояли слезы.
– Вика! Да что с тобой? Что происходит?
– Сейчас… – Вика достала очередную сигарету. – Ты извини, я всё же закурю. Не знаю даже, с чего начать…
– Да начни всё, как есть. Давай по порядку. Дети здоровы, спят нормально и это хорошо. Так, что у нас там дальше? Ты спрашивала, не говорили ли мы чего-нибудь об Игоре. Что там с Игорем случилось? Ты же к нему ездила на консультации. Что-то не так?
– Всё так… – Вика глубоко затянулась. – Доездилась. Я не знаю, как мне вообще об этом говорить. И, как воспримет это Коля, если узнает.
– Он к тебе плохо отнесся? Сказал что-нибудь такое?
– Ничего такого… Вернее сказал… Относится он ко мне совсем не плохо. Пожалуй, даже слишком хорошо. Понимаешь… кажется, я втрескалась в него, как школьница в артиста, – Вика покраснела.
– Ну и что в этом страшного? Почему Коля должен от этого упасть в обморок? Ты
– Нет, не собираюсь… Я этого сама от себя не ожидала. Казалось, будет всё, но потом. «Потом» случилось как-то неожиданно.
– А он? Ты ему сказала, а он…
– Я ему ничего ещё не сказала. У него ситуация ещё интересней – он мне сказал. Вчера вечером он мне в любви по всем правилам признавался.
– Ого! – Людмила улыбнулась. – Постой, но мы же были вчера в ресторане.
– А ты помнишь, когда я уехала? В общем… утром, когда я приехала в офис, решила, что не стоит, чтобы он меня случайно увидел. Вот я и перестраховалась. Пока шла к машине позвонила ему не на мобильник а на кабинетный номер, предупредила, что мы не увидимся вечером. Он расстроился. Потом ещё и Коля в ресторане сказал, что неизвестно, приедет ли Игорь Новый год встречать или нет, а то больно уж он кислый сегодня был. Гадалкой не нужно быть, чтобы понять, что из-за меня. Не хотелось мне его расстраивать. Вот я приехала домой, переоделась и поехала к нему, – Вика помолчала и с тоской спросила. – Ты помнишь, как Дима стресс снимал?
– Смеешься? Такое можно забыть? Это тебе повезло – ты всего дважды видела, а я чуть побольше и почаще.
– Не смеюсь. Я чуть заикаться не начала. Здесь картина была во многом похожа, даже коньяк такой же. Только не так сильно, сказал, что немного выпил.
– А ты как думаешь, много или нет?
– Судя по разговору – действительно немного, бутылка была наполовину пустая и в стакане чуть-чуть. Ну, поговорили, объяснились…
– И что было после объяснений?
– В принципе, ничего. Он проводил меня домой. По дороге мы очень мило беседовали о Виктории Амерхановой.
– О ком беседовали?! – Людмила чуть чашку не уронила.
– Люсенька, ты на меня так не смотри, у меня раздвоение личности ещё не началось. Мы беседовали о Виктории Амерхановой. Ты же помнишь, что с самого начала, чтобы его не смущать, мы решили, вернее, вы предложили, выдавать меня за двоюродную сестру Коли и Димы.
– Интересно, до чего вы добеседовались?
– Ни до чего хорошего. Скорей всего, мне так и придется влюбляться в него, как школьнице в артиста. Он не только такой же коньяк пьет, как Дима. Он и принципы те же исповедует. Он, видишь ли, не хотел бы связи с женщиной, которая не нуждалась бы в нем, как в добытчике. Он себя альфонсом чувствовать будет.
– Ну, это мы ещё посмотрим. Так ты из-за всего этого такая убитая?
– Нет, Люсенька. Вернулась я домой, младшие уже спали. Я чуть-чуть с Зосей поболтала и решила тоже отправиться спать. И вот тут-то началась какая-то мистика…
Вика, стараясь говорить, чтобы голос не дрогнул, рассказала Людмиле все ночные и утренние события. К концу её рассказа Людмила забыла про чай и была озадачена и напугана не меньше самой Вики. Некоторое время в комнате было тихо. Только слышался из другой комнаты звук работающего телевизора и смех детей.