Такое вот кино
Шрифт:
— Я же о прошлом. Сейчас Саня исправился. Да, Саня?
Емельянов насупился.
— Ты чего такой довольный, я не пойму. Что мне по роже дали? Хорош друг.
— Да нет, ты что. Если бы я там был, я бы… как там говорится, Вась? Спина к спине, плечо к плечу.
Василиса фыркнула.
— Ты романтичен, любимый.
— Без тебя обошлись, — буркнул Емельянов.
— Я не злорадствую, я наоборот, радуюсь за тебя. Что может быть лучше: раны заживают, синяки сходят, а ты лежишь в мягкой постели, а красивая женщина о тебе заботится.
Василиса
— Я в шоке от твоего многословия.
Мы с Сашкой рассмеялись. Я любимому добавки на тарелку подложила, и замерла, почувствовав его пристальный взгляд.
— Что?
— Он осмысливает мои слова, — подсказал Завьялов.
Я удивлённо вздёрнула брови.
— Боже. Это что-то да значит?
— Если осмыслит, расскажет.
Из гостиной послышался звонок моего мобильного. Не люблю, когда телефон отвлекает от трапезы, но звонили настойчиво, и мне пришлось извиниться и из-за стола выйти. Хотя уже через пару минут, поговорив с матерью, я пожалела о том, что ответила. Мама была настойчива и несколько встревожена моим долгим отсутствием. Я пыталась заверить её, что я совершенно не собиралась никуда пропадать, просто так сложились обстоятельства, а дома я не живу, потому что не особо хочется без конца с Дашкой сталкиваться, да и мешать ей устраивать личную жизнь тоже, кстати, но мама, к моему удивлению, верить мне не спешила.
— Я знаю, что у тебя какие-то неприятности, и не смей мне врать.
— Да какие неприятности, — совершенно растерялась я.
— С твоим молодым человеком. Таня, я всё знаю! — с трагизмом закончила мама. Я моргнула, вглядываясь в своё отражение в зеркале напротив.
— Что именно? — уточнила я.
— Что на вас напали в клубе.
Я выдохнула.
— Дашка рассказала?
— Она переживает, этого трудно не заметить. Считает, что она виновата в том, что случилось с твоим молодым человеком.
Я зубами скрипнула, собираясь с мыслями, в попытке найти нужные слова, чтобы маму успокоить. Но она меня опередила и тоном, не терпящим возражений, сказала:
— Мы с папой ждём вас в субботу на даче. И не вздумай отказать мне, Таня! Мы волнуемся. Ты не живёшь дома, пропадаешь где-то, а мы даже не знаем с кем. Хватит уже, пошутили.
— Мама, я не думаю, что сейчас тот момент. Саша немного… не в форме.
— Так его зовут Саша? — ухватилась мать за нужную ей информацию. Слова о здоровье спасителя младшей дочери она попросту пропустила мимо ушей.
И я сдалась. Правда, что-либо обещать поостереглась.
— Я ему скажу.
— Скажи. Мы с папой будем вас ждать в субботу. Хватит прятать его от нас. — В голосе мамы проскользнули твёрдые нотки, и у меня внутри, если честно, всё опустилось. Если уж мама таким тоном заговорила, то можно представить, в каком настроении сейчас отец. Что им Дашка наговорила?!
За стол я вернулась, прямо скажем, не сияя от радости. И Сашка это заметил, вопрошающе взглянул, а я пожаловалась:
— Дашка всё разболтала родителям.
— Зачем?
— Ты меня спрашиваешь?
— И
Я перевела дыхание, раскидала вилкой горку салата на своей тарелке, а затем как можно спокойнее сообщила:
— Мама с папой ждут нас в субботу на даче.
Лицо у Емельянова заметно вытянулось. Генка, наблюдая за ним, многозначительно хмыкнул, Василиса улыбнулась, но поспешила заняться ребёнком, а вот я нахмурилась. То, что Сашка не обрадовался, было заметно. И для меня его реакция стала не то чтобы сюрпризом, но неприятным подтверждением моих мыслей.
— Ты не хочешь? — спросила я чересчур спокойно. Моё мнимое спокойствие должно было насторожить, и оно Емельянова насторожило. Он поторопился нацепить улыбку и пожал плечами.
— Почему не хочу? Я всегда пожалуйста… Просто с моей побитой рожей как-то странно… с родителями-то знакомиться.
— Они хотят увидеть героя, вот пусть они на него и посмотрят. Во всей красе.
Я сверлила Сашку взглядом, он неуютно заёрзал и постарался незаметно испустить вздох. Но быстро собрался и улыбнулся мне.
Завьялов хлопнул Сашку по плечу.
— Да ладно тебе. Когда-то всё равно знакомиться придётся. Да и хуже, чем у меня, точно не будет. По крайней мере, тебе нечего бояться, что тебя пулей в лоб встретят.
Василиса возмутилась.
— Не наговаривай на папу! Он быстро успокоился.
— Ага, я помню. — Генка взглянул на дочь. — Особенно, когда про Еву узнал. Очень быстро успокоился. Чуть нос мне не сломал. Кстати, Тань, кто у тебя отец?
Вот над ответом на этот вопрос я очень долго думала. Не в данный момент, а последние недели, но, к моему огромному огорчению, так и не придумала, как эту новость правильно любимому преподнести. И сейчас замялась, улыбнулась глупо.
— Он… при должности.
— О, Сань, ты слышишь? В Администрации города, что ли?
— Ну… в каком-то смысле.
Емельянов подозрительно прищурился.
— Ты врёшь, да?
— Нет, — слишком поспешно воскликнула я. Но добавила тише: — Только немного недоговариваю.
— Таня, — начал он.
Я переводила взгляд с любимого на наших гостей, все смотрели на меня с любопытством, ожидая ответа, и я, в итоге, сдалась.
— Мой папа главный прокурор области.
Повисла тишина, Сашка поначалу упёр в меня тяжёлый взгляд, затем странно повёл шеей. Василиса откинулась на спинку стула, посмотрела на мужчин и закусила губу, скрывая улыбку. Генка же нервно хохотнул, отложил вилку. Подбородок рукой потёр.
— Савенков?
Я коротко кивнула.
— И ты молчала? — ухнул Емельянов, я рот открыла, не зная, что сказать, а вот Василиса на Сашку шикнула.
— Ребёнка мне напугаешь. — Поднялась и вышла с Евой на руках на веранду. Но заглядывала на кухню, не в силах сдержать любопытства.
— Называется: приехали, — проговорил Завьялов, усмехаясь и кидая на друга косые взгляды. Сашка же стремительно наливался краснотой. И из-за этого я решила возмутиться.
— А что тебе мой папа? Ты же не киллер и не террорист!