Такси счастья
Шрифт:
— Ага!
Нарочито развязно уселся на диван.
— Ну и где Катенок?
— А вы с какой целью интересуетесь?
— Она мне кое-что должна. Кстати, а ты, собственно, кто, девушка?
— А я, собственно, Катенкина мамаша!
— Да ну?
У него во взгляде даже какая-то осмысленность появилась, и удивление. Видимо, нехитрые математические операции он все же был способен произвести и быстро подсчитал, что Александра мамашей и при всей нынешней распущенности нравов быть никак не может, ну разве что она очень удачно натянула морду, и лет
В общем, Саша озадачила товарища.
— Ладно, расслабьтесь, мужчина, я — сестра.
Мужчина расслабился и заулыбался, типа, я так и думал.
— Слушай, сестра, а ты не знаешь, чего Катя с базара съехала?
Саша пожала плечами.
— Не могу знать, какой там у вас базар, и о чем вообще речь!
— Ну как же! Ушла девушка в подполье, думала, наверное, что ее не найдут! А я вот нашел, хочу ей в глаза посмотреть и послушать, что она скажет в свое оправдание.
— Мужчина, а чего вы Катенка обижаете? Она ведь ребенок. Нельзя обижать детей и животных, вы разве не знали?
Тут его прямо, как в народе говорят, приподняло и шлепнуло от возмущения. Ребенок, говоришь?! И пошел он правду-матку резать, что там на самом деле под Катенкиной сущностью скрывается. В итоге нарисовался живописный портрет, увы, отъявленной стервы.
— Да, мужчина, как мне ни больно это сознавать, в чем-то вы, вероятно, правы, в Катином воспитании имеются некоторые упущения, уж извините нас! Но вам-то чего печалиться? Вам сейчас, согласно логике вещей, можно вздохнуть с облегчением. Этакая стерва сама ушла от вас! Забудьте ее, как кошмарный сон, и устремитесь на поиски чистой, добродетельной, бескорыстной девушки! А ну как свезет, и обрящете?
— Не ты ли это? — усмехнулся он.
— Нет. Не я. У нас стервозность — наследственное!
И тут на пороге появилась Катенок. Веселая, с пакетом еды.
— Саш, я столько вкусной жрачки купила!
— Небось на мои деньги? — ласково поинтересовался гость.
Катя, как его увидела, так и окаменела. Превратилась в памятник куртизанке. Правда, она быстро пришла в себя, набрала в легкие побольше воздуху и заорала:
— Ты откуда взялся вообще? (И далее нелестно для мужчины и непечатно.)
В ответ последовала не менее длинная тирада с перечислением всех Катиных то ли достоинств, то ли недостатков и склонением по всем… падежам.
В общем, прелестная семейная сцена. И вдруг Катя попросила:
— Саш, оставь нас наедине. Нам с Артуром надо поговорить.
Ага, он, значит, зовется Артуром. Имя для пуделей… Саша усмехнулась — мужчину с таким именем серьезно воспринимать не нужно. Ну ладно, попросили выйти вон — выйдет.
Саша ошивалась поблизости, в коридоре, на всякий случай. Но через пятнадцать минут Артур вышел из комнаты и, сухо попрощавшись, удалился. Саша, как подорванная, бросилась смотреть, что там с Катенком. А все нормально — сидит девушка в кресле, курит.
— Сань, давай, наконец, ужинать! Я еды принесла!
— Ты что, Катя? Какой ужин? Я вообще голодовку объявляю
Катя молча пожала плечами.
— Тоже мне, демоническая личность! Ты говорила, что он опасный, страшный человек! А мне показалось, так… Шут гороховый! А как он тебя нашел?
— Танька, сволочь, меня сдала! Мы в модельном агентстве с ней вместе работаем. Я ей звонила вчера, рассказала по секрету, что живу у сестры, адрес дала — она мне кое-что должна была подвезти сюда. Она ему за деньги все выболтала. И ты мне еще о дружбе говоришь?! Какая дружба, когда от нее только неприятности!
— Ну, я смотрю, ты отделалась легким испугом. Все оказалось не так страшно.
— Сань, да это был не тот, о ком я тебе рассказывала!
— А кто он? Друг детства? Сослуживец? Служащий пенсионного фонда?
— Мой любовник, только не тот, а другой!
— А этот, значит, тебя тоже разыскивал, и за что-то, по всему видно, на тебя сильно нагрелся?
— Ага. Он на меня обижается, а я не пойму, за что, — с видом невинной жертвы произнесла Катенок, и улыбнулась самой обворожительной улыбкой, губки задрожали, прелестный носик сморщился.
В девочке, несомненно, есть что-то актерское. Кроме того, Катя безусловно знала, где надо включить стерву, а где, если выгодно, выключить и притвориться пушистым беззащитным котенком, ромашкой и колокольчиком.
— Так тебя еще кто-то ищет?
Катя кивнула.
— Это что же такое? Сюда папики со всей Москвы будут приходить? Их вообще сколько?
— Саш, да их всего-то было… Два. Ну, сначала один, про которого я тебе рассказывала, а потом появился второй. Артур.
— Кать, я не понимаю, ты тому, который номер первый, изменила? И поэтому начались репрессии?
По Катиной реакции стало ясно, что Саша угадала. Катя занервничала, повела плечиком:
— Да не было у нас с Артуром ничего! Я Владиславу так и сказала. Мы просто потанцевали. А Влад все понял неправильно, ни с того ни с сего стал угрожать! Ох уж эти мужчины!
— Тебя послушать, все вокруг серые волки, а ты одна Красная Шапочка, которая всего лишь несла пирожки бабушке, а ее сожрали вместе с пирожками и шапкой.
Катенька — сто восьмидесяти сантиметров росту — вздохнула и потупилась: да, мол, ты правильно понимаешь! Именно так и было. И главное, она сама верит в то, что мир, очевидно, несправедлив к ней — красотулечке и котеночку.
— А чего этот Артур хотел?
Катя пренебрежительно махнула рукой.
— Да он жлоб страшный! С чего-то взял, что я ему обязана. Смешно!
— Ты брала у него деньги?
— Какие там деньги! Подумаешь, взяла немного… Попросила его пробить мне хорошую роль в каком-нибудь сериале. Для него это все пустяки, пусть за честь сочтет, что помог хорошей девушке!
— А что ты ему такого сказала, что он успокоился и ушел?
Катя хихикнула.
— Сказала, что я — подруга Владислава Сергеевича, и он меня ищет. А еще того, с кем я… танцевала. Этого оказалось достаточно.