Таксидермист
Шрифт:
– Я же сказал, сейчас домой схожу и принесу, – с кривой и наглой улыбочкой ответил я, открыл дверцу и буквально вывалился наружу.
Сказал я это все таким уверенным тоном, что водитель не стал даже перечить, а заглушил мотор и принялся ждать моего возвращения.
Я поднялся с земли, прихрамывая, дошел до подъезда, открыл ставшую неимоверно тяжелой дверь, медленно поднялся не третий этаж и позвонил в дверь.
– Где ты был? Я уже все больницы, все милиции обзвонила! – завопила, увидев меня, жена.
– Немного перепил, – попытался я соврать и фальшиво улыбнулся. – Там внизу такси…
– Да у тебя же кровь
Глава 2. Свободная птица.
После этого случая я до начала декабря промаялся на больничном.
Естественно, ни в какую милицию я не пошел, да и врачам ничего рассказывать про события, случившиеся в огороженном бетонным забором парке, тоже не стал и вообще попытался предать полному забвению тот неприятный вечер и проведенную мною ночь на свежем воздухе, однако, сделать это оказалось довольно-таки сложно, и в первую очередь потому, что моя жена забывать все категорически не желала и каждый раз приходом сумерек начинала плакать, отчего квартира тут же, как большой тонущий корабль, погружалась в болезненную скорбь, а мои виски каждый раз при этом сдавливала пульсирующая боль.
– Такое ощущение, будто у нас в доме покойник! – не выдержав, как-то раз заорал я. – Хватит! Да! Ты права! Все могло закончиться очень даже плачевно, но слава богу, все обошлось! Значит, оплакивать меня не стоит. Жизни надо радоваться, а не скорбеть понапрасну.
После этого случая слез я больше не видел. Может быть, Татьяна и переживала, и плакала, но делала она теперь это в одиночку – чтобы не вызвать повторной вспышки моего гнева.
Жена, конечно, поначалу всячески уговаривала меня пойти в милицию и написать заявление, но я наотрез оказался это делать в первую очередь потому, что желал только одного – поскорее забыть все это как страшный сон.
И все же забывался тот случай с большим трудом, и это было связано не только с последствиями переохлаждения и простуды, но еще и с моими душевными переживаниями. Надо сказать, наорав на жену, я попал в сети, которые сам же и расставил. Теперь я все свои волнения и переживания таил глубоко в себе и даже заикнуться о них вслух не имел уже никакого права.
Надо признаться, я еще долгое время после выздоровления не мог спокойно войти в многолюдный торговый центр или в холл кинотеатра, опасаясь ненароком в толпе увидеть того самого человека. В каждом небритом человеке на улице мне сразу же мерещился мой обидчик, а от всякого очкарика я ждал непременной агрессии. Я прекрасно понимал, что теперь бояться мне в общем-то уже нечего: в присутствии жены, да еще при людях незнакомец, даже если и увидит меня, вряд ли на меня набросится, но, непонятно почему, я все-таки считал, что после встречи с ним в моем мозгу что-то обязательно и непременно лопнет.
При этом, видимо, из-за перенесенного стресса и сильнейшего желания забыть об этом ужасном происшествии, по истечении какого-то времени я вдруг осознал, что совершенно не помню лица этого придурка. И если бы меня сейчас попросили подробно описать лицо этого человека и составить фоторобот, я не смог бы этого сделать. Вообще бы не смог!
Я знал, что незнакомец живет где-то в нашем городе, может быть, даже бродит по тем же улицам, что и я, и в глубине души осознавал хоть и маловероятную,
А потом я вышел на работу.
– О, ты вернулся?! – заскочив в кабинет, вытаращился на меня Тофель. – Как раз кстати. Одевайся, поедешь со мной.
Сказал он это так решительно и безапелляционно, что я тут же стал одеваться.
– Куда мы едем? – поинтересовался я уже в машине.
– В морг. Нужно посмотреть на одного покойника, – сказал Олег Николаевич и мельком глянул на меня. – А то я, знаешь ли, не очень-то люблю ходить один по такого рода местам.
Если бы я сразу знал, куда мы направляемся, то, наверное, под каким-нибудь предлогом ехать бы отказался, но теперь уже сопротивляться было поздно. Машина на полном ходу мчалась на оледенелой трассе.
– Кстати, давай рассказывай, что там с тобой приключилось? Обокрали тебя в тот вечер?
– С чего вы взяли? – вяло возмутился я, помятуя, что никому о случившемся не рассказывал и никто кроме жены о произошедшем вообще не должен был знать.
Тофель усмехнулся.
– Не забывай, что я когда–то работал в следствии. Делать выводы и сопоставлять факты еще не разучился. Посуди сам: после того как ты проводил меня в тот вечер до дома, в кафе ты уже больше не вернулся и назавтра попал на больничный. И то, что в тот вечер в кафе ты не расплатился, а сделала это только на следующий день твоя жена, мне тоже известно. Еще я знаю, что сегодня утром ты первым делом, нарисовавшись на работе, написал заявление о выдаче нового удостоверения взамен утраченного. Нормальные такие совпадения, да?!
Тофель прищурился.
– А я, между прочим, как узнал, что ты попал на больничный, обзвонил все отделения милиции, навел кое-какие справки и выяснил, что в правоохранительные органы за помощью ты не обращался. И еще, скажу тебе по секрету, я побывал в поликлинике по месту твоего жительства и самым внимательным образом изучил твою медицинскую карту.
Услышав это, я почувствовал, что мои уши вспыхнули пунцовым огнем.
– Вообще-то эти сведения являются врачебной тайной, – заявил я.
– Ладно, не злись, – отмахнулся Тофель. – Сказать по правде, я очень сильно виню себя за то, что с тобой приключилось в тот вечер. – Он внимательно посмотрел мне в глаза и добавил: – Зря я потащил тебя через весь этот дурацкий парк. Ведь все произошло в парке?
Я некоторое время молчал, потом ответил:
– Я не хотел бы снова возвращаться к этой теме.
– Как хочешь, – сказал Тофель и при этом как-то очень весело и в то же время насмешливо посмотрел на меня.
«Издевается», – решил я и сделал вывод, что Олег Николаевич действительно очень непредсказуемый человек, и от него вполне можно ждать всего чего угодно.
Когда мы подъехали к зданию морга, в небольшом дворике перед центральным входом я увидел толпящихся людей – в основном представительных мужчин в дорогих дубленках и норковых шапках, причем один из них стоял в стороне и, бурно жестикулируя, громко разговаривал по мобильнику. Чуть поодаль двое парней в синих куртках устанавливали на штатив видеокамеру, а рядом с ними от холода переминалась с ноги на ногу девушка с микрофоном в руке.
Когда мы вышли из машины, на крыльце морга появился в окружении свиты чем-то сильно озадаченный мэр города собственной персоной. Увидев Тофеля, мэр радостно развел руками.