Тактильные ощущения

Слюсаренко Сергей Сергеевич

— Осторожней! — вскрикнул Новиков, твердо перехватив меня.

Ладонь в ладонь. Ладонью чужого. Пришедшего неизвестно откуда. Тем прикосновением, которого я боялся. И которого постоянно ждал.

— Сай, беги! — заорал я.

Новиков держал меня крепко, как плоскогубцами. Взревев мотором на старте, к дому из подворотни напротив вылетел чудовищный грузовик. Не притормаживая, он снес ударом в багажник «Волгу» и застыл на её месте. Совершенно неуместным звуком застучал крупнокалиберный пулемет где-то вверху. По трассерам было понятно, что пулемет стоял на крыше офисного строения, погруженного в темноту ввиду позднего времени. Очередь трассирующих пуль прошлась сначала чуть поодаль,

потом ближе, разнося Новикова на куски. Жирный, не чета предыдущим, треугольник, скорее уже похожий на железнодорожную платформу, чем на те, что мне приходилось видеть раньше, угрожающе выплыл на темную улицу. Непринужденно сделал разворот в ту сторону, откуда только что стучал пулемет. Ещё на исходе поворота стало понятно, что вершина ЭТОГО треугольника разверзлась, испустив невидимый луч. Снесенные верхушки деревьев, вспыхнувшая летучая мышь — многозначительно говорили и о его присутствии, и о его мощи. Сохраняя скорость разворота, треугольник срезал верхний этаж дома, обратив его в ничто. Поднявшаяся пыль сделала видимым тонкий луч, исходивший от парящего аппарата. Сгорающие в луче пылинки указывали его зловещее перемещение.

«Похоже на лазер на СО2, — пронеслось в голове, — но мощность…»

Также неотвратимо летательный снаряд стал разворачиваться в нашу сторону. И здесь произошло уже нечто совершенно несуразное. Гулкое бормотание города за стеной жилых домов, обычно порождаемое машинами граждан, грузовиками, спешащими к вечным стройкам, трамваями и прочим железом, вдруг стало вспухать непривычной нотой. Прямо из-за разрушенного этажа дома угрожающе выплыл тяжелый боевой вертолет. Он висел черным силуэтом на фоне белесого городского неба. Вспыхнувшие на треугольнике прожекторы-фары предупредительно осветили машину. Мол — отвали. В неестественно белом свете прожекторов проступили даже мелкие детали вертолета. Особенно хорошо было видно, что ракетная подвеска обгорела от частого использования. Никакой парадной краски. Это говорило само за себя — «Я — не отваливаю». И черный шлем пилота внутри. И оператора огня — чуть выше. Я никогда не видел такую машину в бою. Да и без боя тоже… Только в кино. Тем более, когда она в один залп выкладывает все, что есть в запасе.

Сначала, как палец скелета, пошевелился пулемет, впереди под брюхом. Мне показалось, что я слышу, как скрипя скользит металл по металлу, хоть и смазанному циатимом. Как поворачиваются в направлении треугольника все шесть, в одной круговой упряжке, стволов этого орудия. Низкое буботание ротора вертолета, где-то на грани слуха прорезала тонкая нота верещания пулеметного электропривода. Пламя из стволов казалось скромным огнем зажигалки, поднесенной к нефтяной скважине. Сразу, без всякой паузы, разрывая ночь чудовищным воем, вырвались десятки ракет из подвески этого летающего чудовища. Треугольник, ещё не успевший развернуться вершиной со страшным лазером в сторону вертолета, окутался огненной сферой.

— На землю!!! — заорал в ухо Виктор.

Откуда он здесь?? Меня грубо швырнули. И вовремя. Автоматная очередь выбила песчаные фонтаны из облицовки парадного. Как раз там, где я стоял. Туда — в сторону скверика, непроницаемого ни для огней хилых коммунальных фонарей, ни для дрожащего пламени, охватившего уходящий в сторону от центра города треугольника. Только туда!

— Уходим! Все за мной! — это уже я кричал. Район был мне хорошо знаком. Я рванул в галерею проходных дворов, отделяющих этот квартал от шикарных, залитых торжественным светом центральных улиц.

— В Сити. Там никто не тронет! — я орал непонятно кому. Вернее, понятно кому. Нашим.

Мы сидели

внутри беседки на детской площадке. Невесть откуда взявшаяся у Сая бутылка водки приводила нервы в порядок.

— Нам повезло, — пробормотал Виктор. — Не зря я на крыше усадил Ковалика. Он и у дьявола из гопы вылезет, и обед его украдет заодно. Ну и ты, конечно, нас вывел красиво.

— Ты мне скажи, ты что, заранее готовился? Откуда это все? — меня начинала бесить боевая лаконичность Виктора.

— Так Аякс позвонил. Сказал, что делать и кому звонить…

— Откуда ты знаешь Аякса?

— Я??? — удивился Виктор. — Да не знаю я его. Он сказал, что ты все знаешь. Слушай, что, я не прав? Где бы ты был сейчас, если бы не Ковалик? Да этот мужик со мной Халифаты прошел! Он сволочь всякую чует за версту! И не ошибся! Я ему звоню, мол, тут дело. А он уже в ответ — я понял! Я знаю!

— Что-то ты не то говоришь, Витя, — я бесился, — нельзя было живым выбраться из той каши!

— Ты что думаешь, он там сидел??? Снайперский пулемет, телеобъектив, дистанционный привод! Ковалика из дома не вытащишь! Ну, вернее, если и да — то только, чтобы железяки его где-то принайтовить…

— Ты хоть понимаешь, что сейчас вопят все вокруг? Все газеты и им подобные службы госбезопасности? — не переставал кипятиться я. Причем, совершенно непонятно, почему я кипятился… Наверное, это просто психоз.

— Ничего не будет в газетах и прочей медии для всяких масс, — вмешался Сай. — Ты знаешь, Майер, я начинаю думать, что твои опасения имеют право на существование. Действительно, что-то не так.

— Ни фига себе — размолотили дом, штуки непонятные летают, а он говорит — что-то не так! — вскипятился я. — Тебе что, все ещё непонятно, что кругом черт знает что?

— Теперь понятно, — тихо согласился Сай. — Кошки неглаженные.

В полном молчании мы ехали в своё дачное убежище. Виктор долго колесил по городу и, только полностью уверившись в отсутствии хвоста, свернул в нужном направлении. В сон я провалился мгновенно. Но вскочил утром первым. Пока остальные тихо сопели по углам я, воспользовавшись ноутбуком, полез в Интернет. Втайне я ещё надеялся, что о вчерашних событиях будет шуметь вся сеть, но ни одного упоминания ни о стрельбе в центре города, ни о страшном летающем треугольнике я не нашел. Все в мире шло как обычно. Тихо и спокойно.

В одном из сайтов новостей я выудил нечто довольно интересное. Набирало силу движение «Скажем НЕТ наносмерти!» Год назад, начитавшись фантастики, в Америке начали выступать активисты политкорректности против нанофизики и всех исследований, связанных с этим. Осмысленного ничего не говорили, но народ на это клюнул и выступления переросли в движение и даже организовалась партия. Так вот, партия эта, за год стала невероятно активной и на последних выборах в конгресс победила. Её сторонники в Европе были не столь активны, но тоже шустрили.

Теперь в Америке появился билль Мухаммеда Азы, лидера партии гласных алкоголиков и самого вероятного претендента на пост президента на следующих выборах. Билль этот запрещал любые исследования, связанные с нанотехнологиями, нанофизикой и прочими нанайцами. Более того, билль запрещал всем, кто участвовал в таких программах, заниматься какими-либо исследованиями в дальнейшем. На мой неискушенный взгляд, это означало закрытие любых исследований навсегда. Ведь ещё год назад нельзя было получить даже копейку финансирования, если в проекте не стояла приставка «нано-». Даже астрономы ухитрялись выбивать деньги на странные проекты — «Исследование галактики с целью моделирования поведения нано-ансамблей». Видел я такое как-то у друзей. Что теперь? В Америке науки не будет? Бред какой-то…