Таламус
Шрифт:
Благодаря своей яркости «The Real Folk Blues» Ёко Канно выстрелил на все сто процентов.
Однако это было только начало, после которого пошла ничем не уступающая ему середка.
И так далее.
А последними были «Stand By Me» Сесилии Браво и «Time» Индиары Сфайр, чтобы народ полностью растаял в звуках искрящихся вечерних нот.
Я озорно смотрел по сторонам, продолжая играть, постепенно приглушая свою импровизацию.
Действует лучше любого наркотика!
Многие кивали в такт… а другие просто качали телом под звуки старой
И вот я тихо закончил на этой чудесной песне, создавая атмосферу легкой непринужденности… Ну а потом так же тихо ускользнул, оставив вместо своего пребывания тишину в зале и всех остальных в ее расслабленных обширных объятиях.
Полчаса — вполне достаточно, даже немного слишком.
Зал постепенно снова зажужжал и зажил своей жизнью, а я направился к знакомому столик — тоже отдохнуть и немного расслабиться. Попросил Лиру снова налить того же чудесного "Зомби" и для пробы покрепче вина.
— Сильно не напивайся! Мы скоро заканчиваем, тогда все вместе и посидим.
— Да легко! — я улыбнулся.
Реншо из-за бара поднял руку с кружкой и кивнул.
Каждый рассказывал свои истории, по очереди пихали тосты и пошлые шуточки, была и совсем похабщина — куда же без нее по пьяни.
В общем, тот вечер был просто хороший… даже лучше на самую малость, и я остался у них.
Не ломиться же через полгорода по темникам и закоулкам, тем более Рита предложила проводить меня до двери моего номера лично.
На это совсем уже не трезвый Рим приоткрыл заплывший глаз. Но я отказался, вежливо улыбнувшись девушке и при этом выставляя себя вдрызг пьяным героем. Мол, что?!
— Я еще не настолько «хороший» и могу дойти сам… Наверное.
И поплыл… извиняясь, перед милыми дамами, а сзади послышался хитрющий такой голосище Рима:
— Ха! Рита! Он тебя отшил! А?! Ха-ха!
И Реншо заржал с утроенной силой.
— В первый раз на моей памяти.
— Да ну вас, идиоты!
Я быстро приземлился на свой запасной аэродром, забаррикадировался и тут же отрубился, в полусне понимая, что шлялся с деньгами весь белый день и даже светил монетой в кабаке, где ворья тоже хватает, но не обчистили… О как!
Слава — великая «вещчь»! Ну, или сильно повезло!
— Кайф музыки, вина и ностальгии открывает пьяным путь удачи! — пробормотало мое подсознание.
Ночью снилась всякая муть про магов с ареной и прочая ерунда, а потом в очередной раз пришла мысль поискать школу или учителя для понимания истоков, действия и устройства этой чудной науки.
— Будет ой как здорово! Готовь финансы — на превращение слабого Влэда в великого мага.
— Само собой… и без тебя понимаю, баб Ванга!
Внутренний голос довольно мурлыкнул и уснул-таки, как пьяный оболтус, ну и я вместе с ним.
***
***
Чуть
Ночью, во время плотного ливня по размокшей дороге старого тракта неспешно двигался одинокий путник.
Вблизи было заметно, что он с усилием переставляет ноги и шлепает, ковыляя по разводам раскисшей вокруг черной слоящейся грязи.
Кроме того, что он промок до нитки и сильно прихрамывал на правую ногу, его выделяла крайне потрепанная внешность.
Сам по себе его камзол был довольно богатого пошива и очень бросался в глаза, а особенно в таком истерзанно-подранном виде. И будь здесь кто рядом… то этот человек моментально бы определил в прихрамывающем страннике мара водной стихии… Мага первого шага.
Однако самым интересным моментом в этой мрачной ночной картине были его глаза.
Правый хрусталик приоткрытого мокрого века жутко сиял алым цветом. Словно у ночного хищника во время охоты. Тогда как левый глаз выдавал совсем другой спектр излучения света… Глубокий, сверкающий зеленый свет.
В какой-то момент, казалось, путник обессилено пошатнулся и упал на колени, прямо в лужу, при этом сильно обхватил голову руками… и закричал:
— А-а-а! Что это! Что же это такое… Кто ты такой?
Перед глазами замелькали быстрые кадры.
Артел — наставник, Провидец и глава Сиадарского пограничного гарнизона, Он сам — Ашир — Мар водной стихии, Атарис — Мар и его старый друг, а также Арок — добрый десятник и отличный служака… Шесть солдат и остальные сослуживцы гарнизона — все были мертвы… А-а-а.
Откуда-то из мрачных глубин сознания опять послышался вкрадчивый и тягучий голос:
— Хорошо жить без принципов — не обращать внимания, хлопнуть дверью, придумывать оправдания… поверь.
И память опять начала подбрасывать чудовищные картины.
Вот они стоят посреди великой разъяренной реки и отбрасывают беснующихся и кричащих гулей, раз за разом вырезая этих мерзких, поганых тварей.
Осталось всего пять — но и мана у Атариса полностью иссякла, и он взялся за кинжал и тут же упал, раненный рассекающим ударом в голову.
Вот Арок падает в воду и отчаянно кричит о помощи и… Он уносится вместе с визжащим гулем, вцепившимся в его горло… но успевает воткнуть стилет в глаз этой поганой твари… и пена уносящийся воды смывает их.
Их осталось четверо и столько же нас!
Но Атарис так и не пришел в себя.
Мана закончилась… совсем.
Еще одна тварь отправилась в бездну, в свою выгребную яму… Используя последние крохи жизненной силы, безумно сжав все потоки окружающей водной стихии, я смог создать Петлю — Водную нить*… и разрубил безумно мычащего гуля, когда тот вцепился зубастой пастью в меч Гирита. И дико махратил его стальные наручи, выбрасывая, словно гнилую деревянную труху, металлические опилки. Поднимаю чей-то клинок, дважды выскальзывающий из моих рук… Взор помутнел.