Талисман моей любви
Шрифт:
—Надеюсь.
—То есть если останемся живы. Но мы все прекрасно знаем, что это необязательно.
—Когда и если. — Кэл кивнул. — Жизнь — игра.
—Для меня игра — жизнь. Если я останусь цел, игра продолжится. Дом в деревне, работа с девяти до пяти, «что ты будешь на ужин, дорогой» — все это не для меня.
—Ты думаешь, Сибил этого хочет?
—Я не знаю, чего она хочет. И это не мое дело — вот в чем суть. — Гейдж нервно провел рукой по волосам. Потом в раздражении опустил руку — он знал,
—Отлично. — Кэл невозмутимо развел руками. — Тогда почему ты так нервничаешь?
—Я... будь я проклят, если знаю, — признался Гейдж. — Может, не хочу брать на себя ответственность, которая неизбежна при такой связи, как у нас с Сибил. Женщины, конечно, могут сколько угодно рассуждать о равенстве, но ты-то знаешь, как это бывает.
—Знаю.
—Вчерашнее происшествие... Неужели я могу выбросить из головы то, что он с ней сделал? Абстрагироваться?
—Не можешь и не должен. Но мы не имеем права отступать. Нам это тоже известно.
—Может, она мне нравится. — Гейдж вздохнул. — Ладно, она мне нравится, без всяких «может». Что неудивительно, если подумать. — Рука опять дернулась к голове, но Гейдж усилием воли удержал ее. — Все это слишком, черт возьми.
—Симпатия и дом в деревне с большой глупой собакой — это не одно и то же.
—Точно. — Гейдж позволил себе расслабиться. — Не одно и то же. Я могу ей это сказать. По возможности дипломатично.
—Не сомневаюсь. Я принесу поднос для твоей головы, которую она тебе открутит.
—Логично, — пробормотал Гейдж. — Тогда мы просто не будем этого касаться. Но когда мы установим связь, я хочу, чтобы вы с Гейджем были рядом.
—Значит, будем.
Ему по-прежнему это не нравилось, но Гейдж был реалистом и понимал, что в жизни приходится делать много необходимых вещей, которые тебе не по душе. Компенсацией стали выбор времени и места. На его территории — дом Кэла в большей степени заслуживал этого определения, чем любое место в Холлоу — и ближе к вечеру, чтобы друзья были рядом.
Если что-то пойдет не так, ему будет на кого опереться.
—Даже с учетом свихнувшегося Роско я бы предпочла свежий воздух. — Взгляд Сибил скользнул по комнате, остановился на Гейдже. — Дело в том, что нам, возможно, придется проделать это еще раз, на улице, и было бы неплохо отработать средства защиты.
—Отлично. Минутку.
Гейдж вышел и тут же вернулся с «люгером» в руке.
—Ты же не думаешь, что я к нему прикоснусь? — запротестовал Фокс.
—Тогда бери садовый нож, как в прошлый раз. — Гейдж повернулся к Кэлу.
—Ладно. Черт. — Кэл с явной опаской взял оружие.
—Он на предохранителе.
Сибил
—Порядок, — сказала она, не обращая внимания на удивленный взгляд Кэла.
—Сколько нового узнаешь о любимой женщине. Может, возьмешь этот, побольше?
—Не стоит, милый. Ты и сам справишься.
—Куин отлично стреляет, — сообщила Сибил. — Все готовы?
Когда они, по пути во двор, проходили кухню, Фокс взял с подставки два ножа.
—На всякий случай, — сказал он, протягивая один Лейле.
—На всякий случай.
На небе собирались облака, отметил Гейдж, но было достаточно светло, и ветер не усиливался. Он сел рядом с Сибил на траву, а друзья расположились вокруг.
—Давай сосредоточимся на конкретном месте, — предложила она.
—Например?
—На этом. Дом Кэла — отличная отправная точка. Возможно, это ослабит побочные эффекты.
—Ладно. — Гейдж взял ее за руки, посмотрел в глаза. Здесь, подумал он. Трава, лес, земля.
Перед его мысленным взором появился сад, склон, очертания дома. По мере того как картина становилась четче, весенние цветы завяли, листья высохли и пожелтели. Землю припорошило снегом, ветки деревьев покрылись изморозью. С неба падали большие пушистые хлопья. Гейдж чувствовал, как они, холодные и влажные, касаются его кожи. Пальцы Сибил стали холодными.
Из трубы поднимался дым, и среди падающего снега красной молнией мелькнула овсянка, спустившаяся на кормушку для птиц.
Внутрь, подумал Гейдж. Кто там, внутри? Кто разжег камин, наполнил кормушку? Взяв Сибил за руку, он прошел сквозь стены на кухню. Ваза — знакомая, работа матери Фокса — с фруктами на столе. Откуда-то доносится музыка. Классическая — это сразу насторожило Гейджа. Кэл не поклонник классической музыки, и Куин, кажется, тоже.
Кто слушает эту музыку? Кто купил яблоки и апельсины, лежащие в вазе? Мысль о чужих людях в доме Кэла влекла его вперед, зажигала искры гнева в его душе. Пальцы Сибил крепче сжали его руки, удерживая на месте. Он почти слышал ее голос.
Отбрось страх. Отбрось гнев. Жди и смотри.
Подавив эмоции, Гейдж двинулся вслед за Сибил.
В камине потрескивало пламя. На каминной доске стояла прозрачная ваза с тюльпанами. На диване, накрытая разноцветным пледом, спала Куин. Гейдж смотрел, как Кэл подходит к ней, наклоняется, целует в щеку. Куин пошевелилась, и Гейдж почувствовал, как тревога отступает.
—Привет. — Она открыла глаза.
—Привет, Блонди.
—Прости. Наверное, Моцарт полезен для ребенка, но от его музыки я всегда засыпаю.