Талисман
Шрифт:
Только бы ему удалось довезти Желтые Волосы. Как бы вторя его мыслям, Воин сказал:
— Она умрет, если не будет пить. Половину того, что ты влил в нее, она выплюнула.
— Она не умрет, — прошипел Охотник. — Я не допущу этого. Я заставлю ее пить часто. Того, что я волью в нее, будет достаточно.
Лоб Воина озабоченно нахмурился.
— Охотник, что, если она не является женщиной пророчества? Ты подумал об этом? Похоже, ты ей не очень нравишься.
— Она — женщина пророчества. Я уверен в этом. — Охотник убрал колени с ее рук и встал. — Она скоро перестанет драться. Никто не
— Откуда у тебя такая уверенность? Что она — та самая женщина?
Охотник закупорил бутыль.
— Я знаю, вот и все.
Девушка повернулась на бок и обхватила руками живот. Воин смотрел на нее, лицо его ничего не выражало.
— Нам надо торопиться, если ты хочешь довезти ее живой.
— Да, — вздохнув, согласился Охотник. — Пойди скажи другим.
Охотнику казалось, что время измеряется постоянным и непрекращающимся топотом лошадиных копыт по окаменевшей земле. Солнце все время висело на одном месте, горящий круг, окрашивавший лазурное небо в серебристый цвет. Девушка ехала у него на руках, голова ее лежала на его плече, руки сложены безвольно на коленях. Неподвижная, как мертвая… Ему хотелось пришпорить свою лошадь, чтобы они могли как можно скорее достичь места, предназначенного для привала на рукаве Саут реки Пиз. На этот раз он заставит ее выпить воды в количестве, достаточном, чтобы не надо было бояться за ее жизнь.
Воин скакал справа от Охотника, Быстрая Антилопа—слева. Они, казалось, чувствовали его настроение и говорили очень мало. Охотник не поддерживал беседы. Сомнения терзали его. Может быть, ему следует повернуть назад? Чего ожидают от него Боги?
Умрет ли девушка, если он будет продолжать двигаться вперед? А если он отвезет ее домой к ее людям, что тогда? Как быть с пророчеством? Как быть с его народом? Как бы услышав мысли Охотника, Воин подвинул своего коня ближе и сказал:
— Ты должен доверять Богам, tahmah. Если ты уверен, что она женщина пророчества, тогда все будет хорошо. Песня не может быть пропета, если она умрет.
Охотник наклонил голову, чтобы посмотреть на лицо девушки, покрытое потеками грязи, и поймал себя на том, что удивляется, как он мог считать его некрасивым. Мог луч солнечного света быть некрасивым? Сверкание лунного света на водной глади?
— Я уверен, Воин. Она та самая женщина. Часть пророчества уже сбылась, не так ли? Ее голос возвратился к ней.
— И она украла твое сердце, Охотник, не так ли?
— У нее много мужества, но мое сердце принадлежит мне. И всегда будет так.
Воин наклонился в сторону, чтобы взглянуть через плечо Охотника на лицо Желтых Волос, причем его собственное расплылось в улыбке.
— Да, что-то в ней есть. Грязь, я думаю. Это ее как-то украшает.
Охотник невольно улыбнулся.
— Она выглядит так, как будто попала в руки Той, Которая Трясется. Помнишь, когда Ki-was, Мошенник, поручил ей приготовить для него военную краску?
Воин захихикал:
— Когда она сделала ее слишком жидкой? Три красных полоски на его подбородке потекли, и он поехал в бой, похожий на Поедателя Людей. Да, я помню.
Охотник расслабил свою напряженную спину, смех Воина успокоил его.
— Она спит, как ребенок, Охотник. Это хороший признак,
— Она просто устала и ослабела от жажды. Слишком слаба, чтобы бояться. Или причинять мне неприятности.
Воин вздохнул:
— Мы скоро остановимся. Я помогу тебе влить в нее немного воды. С ней все будет в порядке.
Быстрая Антилопа погнал своего коня галопом и, продев ногу сквозь ремень подпруги, соскользнул с седла, приняв положение, горизонтальное брюху лошади, с тем чтобы сорвать пук сорной травы. Возвратившись в седло, он замахал своей добычей, испуская дикие крики.
Охотник снова улыбнулся.
— Покажи нашему юному другу, как надо ездить, а? Он, похоже, заскучал.
— Сейчас тебе не надо оставаться одному.
— Со мной все в порядке. Поезжай. Шлейф пыли поднялся вслед коню Воина, когда он ринулся наперегонки с Быстрой Антилопой. Охотник засмеялся, когда его брат соскользнул вбок, чтобы ехать под брюхом лошади. Быстрая Антилопа, приняв вызов, повторил его эскападу, только один раз коснувшись провисающим задом земли. Охотник вспомнил, как в таком же приеме лошадь протащила его, мальчишку, по земле, а правая нога запуталась в ремне подпруги. Но было уже недалеко то время, когда, находясь в таком положении, он научился стрелять из лука.
Не желая уступать, Воин соскочил с седла, чтобы встать во весь рост на спине лошади, несущейся во весь опор. Вскоре несколько других воинов включились в соревнование. Трюки становились все более сложными по мере увеличения количества участников. Пронзительные крики неслись над равниной, отдаваясь неоднократным эхом.
Охотник почувствовал, что девушка зашевелилась, и, посмотрев на нее, увидел открытые глаза. Крики разбудили ее. Как бы почувствовав на себе его взгляд, она посмотрела на него с насмешливым выражением. Он подумал, сколько времени пройдет, прежде чем она привыкнет к тому, что к ней вернулась способность говорить.
— Они играют. Здесь нет деревьев, чтобы скрыть to-ho-ba-ka, врага. Наши сердца радуются.
Она с сомнением посмотрела на мужчин. Охотник протянул руку к бутыли.
— Ты будешь пить?
— Нет, — прошептала она. Охотник откупорил бутыль и протянул Лоретте.
— Ты должна пить, Голубые Глаза.
— Нет.
Охотник снова привязал ремень бутыли к подпруге, подавив вспышку гнева.
— Ты не умрешь. Я сказал это. Эти страдания будут ни к чему.
Она прислонилась головой к его плечу и закрыла глаза. Охотник крепче сжал поводья в руке, испытывая бессилие и страх. Прошлой ночью она спасла ему жизнь. Разве может он спокойно наблюдать, как она губит свою?
Когда команчи достигли реки, их игры прекратились. Они перешли вброд реку, чтобы следовать вдоль скалистого берега северного рукава. Несколько оживленная водой, которую ее заставили выпить, Лоретта села верхом на кобыле, страдая от удерживающей ее руки Охотника и прикосновения знакомой ладони к животу. Его широкая грудь служила опорой для ее спины; вскоре она прислонилась к нему, позволяя своему телу колебаться вместе с его в ритме галопа лошади.
Примерно после сорока минут молчания он склонил голову, вплотную к ее.