Таллинские палачи
Шрифт:
Теперь он возымел долгожданную возможность маневра.
Слаженность в рядах тройки пропала. Первым опомнился толстяк, дернулся вперед - и был встречен Стасисом, который совершил высокий прыжок с разворотом и изо всех сил носком ступни разгибаемой ноги заехал ему в удачно подставленную пухлую щеку. Последовал звонкий шлепок, и заплетающимся шагом толстяк засеменил бочком в заданном направлении.
Немало изумленный тем, что жертва его сокрушительного удара еще ходит, широко распахнутыми глазами Стасис проследил, как толстяк добрел
"Передохни, приятель", - решил Стасис и бросился к загорелому - явно самому грозному своему противнику.
Удар не удался: запястье было крепко схвачено неподалеку от ненавистного лица.
– Нельзя!
– с улыбкой пояснил загорелый.
Подобная легкость в обращении обидела Стасиса до глубины души. Да еще рядом стоящий длинноволосый уродец засиял так, словно именно он принес своей команде дополнительные баллы.
– Ты-то че лыбишься?
– рявкнул Стасис, не очень сильно, но вполне душевно смазал ненавистную улыбку грязной подошвой кроссовки и едва успел перехватить мчащееся к его горлу предплечье загорелого.
– Молоток!
– похвалил тот, отстраняясь, и покосился на приятеля, вытирающего лицо ладонями.
– Но товарищеской ничьи не получится.
В следующее мгновение он подсек ногу Стасиса, вынудив того упасть боком на пол. Но стремительно опускающаяся туфля была перехвачена возле живота и даже чуть вывернута. Резким движением загорелый вырвал ногу из захвата и тут же попытался пнуть поверженного другой ногой.
Однако Стасис уже откатился в сторону и вскочил на ноги с улыбкой озверевшего людоеда.
– Ловите кайф, ублюдки!
– посоветовал он, в одни прыжок достиг приходящего в себя толстяка, стоя боком к нему и держа в поле зрения двух других, резкими ударами локтя в живот и внешней стороной кулака в лоб окончательно вывел того из строя, после чего схватил лежащую на верстаке увесистую стальную трубку и с закрутом метнул ее в загорелого, отгоняя его на пару секунд от очередной своей жертвы; этих самых секунд вполне хватило, чтобы подскочить к длинноволосому, отбить его вялый удар и молниеносными ударами в солнечное сплетение, горло и лоб отключить того на очень неопределенное время.
Теперь Стасис остался один на один с загорелым. С минуту они пожирали друг друга свирепыми взглядами и готовились к завершающей фазе "товарищеской" встречи.
– А ты и впрямь крутой, - похвалил загорелый сквозь зубы.
– Зато вы орлы только в куче.
Их поединок длился около десяти минут и под конец измотал обе стороны. Еще бы - с бешеной скоростью метаться по всему боксу и "сердечно" молотить друг друга, порой куда попало. Тут уж одними синяками не обошлось. У загорелого были порваны штаны, кровоточили угол рта и укушенный локоть; левый кулак Стасиса оброс налипшей на густую кровь грязью, через правую грудную мышцу проходила широкая царапина, ныло ушибленное колено.
– Все равно
– Куда тебе, - хрипло усомнился Стасис.
– С такой-то прической.
Ранее симпатичный чубчик загорелого и впрямь уже сник.
Тем не менее, бой продолжался с не меньшим упорством. Разница состояла лишь в том, что теперь соперники полагались больше на сюрпризы, чем на иссякающие силы.
Один момент заставил Стасиса испытать даже секундный страх, когда ему чудом удалось блокировать совершенно незнакомый, но судя по направленности в висок явно смертельный удар.
После этой неудачи загорелый отскочил на шаг назад и с искаженным от ярости лицом выкрикнул:
– Ты все равно труп!
Наглая несгибаемость какого-то электрика из задрипанного автосервиса лишила его всякого самообладания.
Сам наглец едва держался на ногах. Кроме всего прочего, ему так сильно хотелось спать, что участившиеся порывы зевоты начали мешать нормальному ведению поединка, хотя и взвинчивали загорелого, по-своему истолковывавшего странное поведение противника. В общем-то Стасис уже готов был получить как следует по морде, лишь бы дали потом хлебнуть немного "Пепси" да запалиться в постель.
Как там у Пушкина? Мечты, мечты - где ваша сладость?..
И в какой-то момент Стасис озверел. Да так, что перестал зевать, потерял остатки самоконтроля и ринулся в решительнейшую атаку. Он уже не почувствовал нескольких полученных ударов, вообще толком не понял, как все произошло, - тело само выполняло одну из заложенных многолетними тренировками программ. Последовал с десяток ударов - сильнейших, сопровождающихся треском переломов и брызгами крови...
С тяжелым вздохом загорелый повалился на пол и "отключился".
– Четыре - ноль!
– крикнул Стасис бесчувственному телу.
– Четыре ноль!
* * *
– О чем задумалась?
Инга оторвала глаза от экрана телевизора, повела плечиком.
– Сама не знаю...
С первого этажа едва слышно зазвал к себе телефон. Краешком глаза Инга с удовлетворением отметила, как мученически поморщился Валдис.
"Только бы ничего срочного", - взмолился он, нехотя поднимаясь с кресла. Надеясь, что на том конце его не дождутся, он спускался не спеша и у аппарата постоял несколько долгих секунд. Однако звонки не прекращались.
– Да, - отозвался, наконец, Валдис, хрипло булькнув.
– Я у "Олимпии", - без лишнего вступления выпалил Хан.
– Жду тебя.
Гудки раздались вроде даже раньше, чем он успел договорить.
"Ну, почему именно сегодня?" - подумал Валдис, понуро залезая в шкаф за курткой. Он понятия не имел, что могло случиться и как долго это продлится. Поэтому не стал утруждать себя сочинением вразумительного объяснения для Инги - ушел, не говоря ни слова.
Инга все поняла, но, тем не менее, обиделась...