Таллинские палачи

Шахов Андрей

И уже в восьмом часу Стасис, Олег и вернувшийся из Нарвы Игорь сидели в уютном подвальчике "Карика" и потягивали вязкий "Вана Таллин". Друзья видели подавленность Стасиса, но не вмешивались в его путаный внутренний мир. Они понимали: главное сейчас для горемыки их простое присутствие рядом. Существовала еще и надежда, что после трех-четырех рюмок их печальный собрат оживится, забудет о проблемах и вспомнит извечные радости бытия.

Но шло время, и становилось вес явственнее, что с мозгом Стасиса

случилось нечто непоправимое, ибо он не желал ничего забывать.

– Что-то с ним не то!
– недовольно буркнул Олег, удалив несчастного за очередной порцией "огненной воды".

Игорек кивнул в знак полного согласия.

– Женить его надо, - и, не обращая внимания на косой взгляд прожженного ловеласа, довел мысль до логического завершения.
– Невостребованные гормоны бьют в слабую голову!

– Может, ты и прав, - задумчиво протянул Олег.
– У меня порой тоже проявляются нехорошие симптомы; как проведу дней пять без женщины, так левая половина моею могучего мозга начинает вдруг пошаливать, а потом еще и шум в ушах появляется. Ипохондрией вроде это зовется...

С возвращением мрачного товарища обсуждение сложной внутриполитической обстановки пришлось на время отложить. Горько сокрушаясь, друзья по-прежнему наблюдали увядание Стасиса и ничего не

могли с этим поделать. Более того - незаметно для себя чахли вместе с ним.

Всего через полчаса уже все трое задумчиво грустили и наперебой скулили на неимоверные трудности проклятой жизни, где всегда все совсем не так, как надо для нормального счастья.

– Тъфу ты! Во заразный!
– выругался Олег в коридорчике, где он и Игорь дожидались своей очереди и туалет.

– Пора линять отсюда!
– убежденно пропыхтел Игорек, утирая покрытый испариной лоб.
– Еще минут десять - и окружающие начнут бросать нам монетки.

Однако Стасис уходить не желал. Он возмутился принятию столь важного решения в обход его, после чего твердо заявил, что никуда не пойдет. И в подтверждение своих самых решительных намерений стал в коротенькую очередь перед стойкой бара: "Я возьму себе чего-нибудь успокоительного, а вы, мерзавцы, можете валить к чертям собачьим!"

Друзьям оставалось лишь прибегнуть к силовому воздействию. Завязалась шаткая возня, в ходе которой Стасис, выворачиваясь из вялых рук своих мучителей, закачался из стороны в сторону. При этом он постоянно норовил опрокинуть какой-нибудь из столиков, наводя ужас на ошарашенных посетителей.

– Прошу... й-ик!.. прощения, леди и джентельмены!
– воровато озираясь и потея от нарастающих усилий, хрипло пробурчал Олег.
– Сохраняйте полное спокойствие! Сейчас мы выведем нашего подвыпившего товарища...

– Предатель!
– зашипел Стасис, схватил чью-то рюмку и выплеснул ее содержимое

в сторону Олега; тот увернулся, и липкая жидкость пала на висящую на спинке стула куртку ничего не подозревающего посетителя; Стасис вознамерился было запустить следом и рюмку, но в последний момент передумал, вернул ее на столик и взвыл: - Не дают человеку жить по воле его измученного сердца! А ежели я повеситься возжелаю

– из петли меня, разнесчастного, потащите? Палачи!
– это он уже крикнул, вынуждая сбитого с толку бармена кинуться к телефону.

Секунду спустя Игорек цепко ухватился за куртку разнесчастного друга и потянул на себя. Стасис ошалело дернулся, не удержался на нетвердых ногах и рухнул на колени, уткнувшись носом прямиком в округлые коленки взвизгнувшей барышни.

– Не хочу, - упрямо пробубнил возмутитель всеобщего спокойствия, шлепая губами по ткани ажурных чулок.
– Здесь такие девочки!

Он поднял расплывшуюся физиономию на хозяйку так понравившегося ему белья и на миг окосел.

– Вам плохо?
– вопросил подрагивающий юношеский голос с другой стороны столика.

– Хуже, чем тебе, - вряд ли, - выдохнул Стасис и кисло глянул на сердобольного паренька; при виде его красивого, почти девичьего лица туманные очи полыхнули вполне правдоподобным алчным пламенем; чуть ли не разрывая на груди рубашку, пьяный хулиган плюхнулся животом на столик и выкрикнул прямо в нос теряющему сознание бедняге: - А какие тут мальчики!

Терпение Игорька лопнуло. Он схватил Стасиса за шею, потянул на себя и от всей негодующей души врезал другу кулаком в затылок:

– Успокойся, орел ты комнатный!..

– А я думал, степной, - тоскливо признался Стасис, очнувшись минут через пять.

Кряхтя и ругаясь, верные друзья тащили его по малолюдному в этот поздний час Старому городу. Тяжеловато было - троицу носило из стороны в сторону.

– Тебе, чем к людям цепляться, надо было в "толчок" сходить.

– А что?
– Стасис испуганно повел носом: не имея некоторое время прочной связи с мозгом, тело могло натворить немало неприятностей.

– Тебя, дурака, все ж легче тащить было б!
– пояснил Олег.

– А-а!
– облегченно выдохнул дурак.
– Литр-другой я бы и впрямь скинул...

В голову ему пришла вдруг замечательная мысль помочь друзьям собственными ножками. Но вышло почему-то совсем не замечательно; только эти самые ножки попытались не волочиться, а ступать по мостовой - движение группы вперед почти прекратилось, выписываемые же по узенькой улочке петли стали столь крутыми, что то Олег, то Игорь начали задевать плечами стены домов.

– Да он же за булыжники цепляется!
– возопил охрипший от перенапряжения Олег.