Тальниковый брод
Шрифт:
Не будь сидящего напротив Сергея, Лиза бы точно схватилась за голову. Даже руки дёрнулись подняться... Но взяла себя в руки и только хотела отослать брата спать, как он задумчиво сказал:
– Наши мужики, мне кажется, тоже не хотят возвращаться. Они, конечно, все пенсионеры и привыкли бегать на свои дачи. Но здесь им понравилось, что можно не прятать оружия. Если бы ещё не этот туман вокруг, а места побольше...
– И вздохнул.
– Знаешь, на что это похоже? Когда при советской власти были всякие далёкие стройки в других республиках, и люди уезжали на работу и оставались там жить.
– Ты меня уговариваешь?
– медленно сказала Лиза.
– Нет,
– Тогда вот тебе моё мнение. Люди оставались, но у них всегда была возможность навестить своих родных.
– Я знаю, но ведь мы говорим о том, что вообще неизвестно... Ну, неизвестно, что будет, - тихо сказал брат и ушёл.
Он не закрыл дверь в комнату, а Лиза решила: пусть будет. Они оба растревожены разговором, в котором впервые поделились мыслями о будущем, и знание, что двери открыты... Помогало.
Девушка осторожно прилегла рядом с сестрёнкой. Лилька тут же ткнулась лбом в её плечо. Натянув на них обеих одеяло, Лиза закрыла глаза и постаралась забыться. Но беседа с Серым всё ещё, казалось, витала в воздухе. И Лиза то и дело находила новые убедительные доводы, что надо обязательно вернуться, что нельзя сомневаться. Родители горюют, они надеются увидеть своих детей. Да, поездки на дальние стройки бывали когда-то, да и сейчас есть, но ездили на них те, кто уже вырос, повзрослел и мог принимать собственное решение, как должна складываться жизнь в будущем. Но они-то трое - ещё дети. Они ещё не прожили своего при родителях! И пусть Лилька во сне зовёт её, старшую сестру... Но Лиза от мамы никогда не слышала, чтобы она, её старшая дочь, кого-то звала. А ведь Лилька зовёт, потому что ей страшно. Дома-то она не плакала.
И, уплывая в сон, девушка снова мельком подумала: "А какие сны видит Лилька?"
... Прошла неделя, насыщенная довольно спокойными событиями.
Теперь вся их маленькая семья уходила сразу после обеда на другой берег, сопровождаемая тремя вооружёнными мужчинами, а поздно вечером они возвращались и рассказывали жильцам дома, что там происходит. Как-то незаметно вошло в привычку подходить к дому и видеть, что их нетерпеливо ожидают. Оказалось, что новости с другого берега - это новости с большой буквы! Оказалось, что соседи страдали не только оттого, что приходилось изо дня в день заниматься одним и тем же в вынужденном бездействии из-за неведения, куда они попали и как отсюда слинять, по выражению Серого. Нет, они нервничали и оттого, что в их жизни ничего не происходило!
Стулья, выставленные на приподъездной площадке рядом со скамейкой, уже не убирали, а только бережно укрыли от дождя полиэтиленовой плёнкой, оставшейся у тех, кто раньше ходил на дачи. Здесь "послы доброй воли" усаживались, после того как преодолевали тальниковый брод, и рассказывали всё самое интересное, постепенно приучая соседей к обычаям другой стороны и знакомя, пока заочно, с обитателями "того берега". Про болезнь соседи узнали давно, так что не пытались клянчить, чтобы их тоже перевели к тамошним - посмотреть на чужие красоты.
Первые два дня этой недели Егорка пролежал "пластом", как говорила перепуганная тётя Маша, которой мужчины рассказали, что именно сделал своевольный мальчишка. Даже не разговаривал - так был слаб. Тётя Маша кудахтала над ним, как клушка над единственным цыплёнком - так сказал Серый, после того как вместе с сёстрами сходил повидать его... Лиза успела в первые же минуты "посещения" перемигнуться с Лилькой. Пока в отсутствие тёти Маши брат заговаривал Егорке зубы, заставляя смотреть только на себя, Лиза успела коснуться пальчиков Лильки, протянув руки через больного. Результат для неё
На третий день, когда Егорка встал на ноги, он выглядел пай-мальчиком, на что Лиза многозначительно фыркала, ожидая от него всякого и не слишком приятного. Но Егорка, словно забывший, как надо улыбаться, хмуро выполнял всё, что от него требовала тётя Маша. Женщина словно только что проснулась, по-настоящему разглядела своего подопечного и теперь гоняла мальчишку на все работы, которые для него до сих пор были "слишком тяжёлыми". Сильно, конечно, не нагружала, памятуя о его физической слабости, но на прополку и за деревом на берег он ходил безропотно.
Но в конце недели Лиза заметила, что мальчишка явно повеселел. Она осторожно присмотрелась к нему и внезапно выяснила, что до обеда Серый втихаря учит его кое-каким магическим штучкам. Бытовым. Типа сотворения огня или воды. И магические заклинания с большим трудом, но у Егорки срабатывают.
Однажды Лиза спросила брата:
– Стоит ли?
– Стоит, - заверил Серый.
– Он на нас не злится - это раз. А сам тренируется на вёдрах, что для дома хорошо. Это два.
– Как это - на вёдрах?
– Он бегает к реке с пустыми вёдрами, а сам прячется за торцом дома и творит воду. А потом тащит в свой подъезд, чтобы вылить в бак. Тётя Маша его за это жалеет, что он целых два ведра тащит, и он доволен. Хитрый. Он же такой, что без хитрости жить не может! Поэтому и весёлый, что хитрить может.
– Ну-ну, - неуверенно сказала Лиза, не понимая, хорошо ли это в самом деле.
Время в доме Ориана тоже проходило быстро и довольно занимательно.
Мужчины сразу уходили к охранникам. В первый же день, когда пришли после обеда, дядя Митя потребовал найти ему охранника, который хорошо знает здешнюю округу - несколько улиц, перенесённых в изоляцию. С этим планом мужчины работали почти весь день, пока не выучили его до последних закоулков. Лиза чуть в обморок не упала, когда выяснила, что все трое втихомолку успели облазить два соседних дома. Только к вечеру вернулись и объявили, что оба пусты и разграблены.
Лиза орала на них так, что сама не ожидала. Но ужас вкупе с отчаянием при одной мысли, что скажут соседки, когда поймут, что их мужья заразились смертельной болезнью, спустили все тормоза.
И всё следующее утро до обеда тётя Нина и тётя Зоя шили на швейных машинках мужчинам самодельные медицинские повязки из марли с промежуточным слоем ваты. Шили не только для мужей, но и на всех охранников, которых их мужья собирались использовать в полной мере. Охранников достаточно много - двенадцать человек. Ой... Не человек - оборотней. Оказывается, оборотни в основном живут вне города. А те, которые в городе, - это традиционная охрана для высокочтимых. Редкие из них жили семьями, как у Макина и Зайда. Но эти были потомственные телохранители. Причём Лиза очень удивилась, узнав, что среди охранников есть и женщины-оборотни. А уж когда она узнала, почему обрадовался дядя Митя, услышав про оборотней, то только покачала головой. Да-да, дядя Митя и правда собирался использовать их! И отыскать мертвеца, разносящего заразу. И тишком-тайком найти бандитов. То есть наоборот: сначала обезвредить бандитов, а потом найти мертвеца. Это и правда легко - признавали сами охранники. Но всё ещё существовало одно НО: они страшились выходить на улицы.