Там, где любовь
Шрифт:
– Привет, – он улыбнулся. – Прости мою бестактность. Я привык считать, что, если сам не сплю по ночам, то и другие обязательно должны не спать и ждать моего визита…
– Всё нормально, – Согдиана тоже через силу выдавила из себя улыбку. – Проходи.
Дима зашёл в прихожую, и она закрыла дверь на ключ.
– Вот, – он протянул ей портмоне, – возвращаю в целости и сохранности…
– Спасибо, – Согдиана положила вещь на тумбочку и предложила:
– Хочешь чаю? Или кофе?
– Честно говоря, не отказался бы от кофе, – без раздумий произнёс Бикбаев и снова улыбнулся. – Если только я тебя не стесняю…
– Нет, что
Дима разулся и последовал за Согдианой.
Пока она возилась с кофеваркой, он оглядел кухню.
– Значит, здесь вы остановились? – протянул Дима, присаживаясь на стул. – Хорошая квартира…
– Да, только теперь я осталась тут одна, – вздохнув, проговорила Согдиана, доставая из шкафчика чашки. Она поставила их на стол и о чём-то задумалась.
– Мебель сами покупали? – поинтересовался он, нарушая паузу.
– Кое-что, – кивнула она. – Теперь не знаю, что со всем этим делать. Одной мне почему-то страшно. Пустота угнетает. Я и ночевать сегодня первый раз одна осталась, а так всё просила Таню побыть со мной…
Когда сварился кофе, они какое-то время молча сидели и пили его. Наконец, Согдиана решилась заговорить:
– Откуда ты узнал мой телефон? Я сначала сомневалась, отвечать ли на незнакомый номер…
– Подсмотрел у Владика в телефоне, – признался Бикбаев.
– Подсмотрел?
– Именно. Пока он не видит, – немного виноватым голосом пояснил он, глядя на Согдиану. – Потому что… как бы тебе сказать…
– Что? – она тоже посмотрела на него вопросительно.
– Ну, – Дима повертел в руках пустую чашку, – в общем…
– Ещё кофе? – любезно предложила Согдиана, вставая.
– С удовольствием, только сначала я бы выкурил сигаретку, – Дима поднялся из-за стола. – Можно выйти в подъезд? Только проводи меня, вдруг я не найду дороги обратно? – пошутил он с улыбкой.
Они вышли из квартиры и спустились на один лестничный пролёт вниз. Дима открыл окошко и достал пачку сигарет.
– Всё собираюсь бросить это дело, – каялся он, чиркая зажигалкой. – Да пока не совсем получается…
– Ты что-то хотел сказать, я тебя перебила, – напомнила Согдиана. На площадке было темно, но глаза быстро привыкали к темноте.
– Ах, да, насчёт Влада, – кивнул Бикбаев, прислоняясь к стене. – В общем, Владик не очень хорошо относится к тому, что мы с тобой стали общаться. И, думаю, ты сама понимаешь, почему. Точнее, из-за кого…
Согдиана молча кивнула.
– Он звонил тебе, да? – подумав, спросила она через секунду.
– Да, вчера, – подтвердил Дима. – Сказал, чтоб я от тебя отстал…
– Мы расстались, – с какой-то безнадёжностью проговорила Согдиана, уставившись в стену напротив. – Какая ему теперь разница?
– Не знаю, – Дима пожал плечами и внезапно поинтересовался:
– Почему ты плакала, скажи?
Согдиана вздрогнула и, мельком взглянув на него, тут же снова отвела взгляд.
– Не плачь больше, – он сделал два шага навстречу и оказался совсем близко. – Он недостоин тебя. Но, если честно, временами я тебе даже немного завидую. Ты женщина, и можешь плакать. А мужчинам надо сдерживаться, быть сильнее. Но иногда у меня тоже возникает желание заплакать. Когда бывает особенно обидно…
– Из-за Насти? – снова подняв на него глаза, тихо спросила Согдиана.
– Из-за всего, – вздохнул Дима. – Понимаешь, когда так долго добиваешься человека, настолько,
– Я тебя понимаю, – с грустью сказала Согдиана. – Правда, у меня немного другая история. В этот раз я сама разорвала отношения с Егором. И теперь мне ещё больнее, чем когда-либо. Ты прав, я не должна плакать, но я не могу, я плачу. Хоть и сама его отпустила…
– Ты правильно сделала, – проговорил Бикбаев, глядя на неё. – Честно говоря, я поражаюсь твоему терпению. Ему уже давно надо было… дать пинка.
– Ты не очень-то его любишь, – заметила Согдиана.
– Да, это так, – согласился Дима. – Я и не скрываю. Всегда терпеть его не мог. Не понимаю, что ты в нём нашла…
– Но мы так много пережили, – Согдиана почувствовала, как слёзы опять наворачиваются на глаза. Она подняла голову и неожиданно грустно рассмеялась. – Господи, даже не верится, что я сейчас стою и рассказываю обо всём этом тебе…
– Не бойся, я не болтливый, – успокоил её Дима. – И, если подумать, то нет ничего странного в том, что мы понимаем друг друга. Сейчас очень трудно найти такого друга, который без слов понял бы тебя и поддержал…
– А как же Влад?
– Понимаешь, Влад тоже общается с Пупсом, – вздохнул Бикбаев и, затушив сигарету, выбросил её в окно. – Поэтому мне трудно говорить с ним на эти темы…
Согдиана промолчала. В подъезде стояла тишина. Замолчал и Дима. В какой-то момент она краем глаза уловила, что он смотрит прямо на неё. Хоть взгляд её и был обращён куда-то в сторону, она чувствовала, что в его взгляде достаточно красноречивости. И опять растерялась. Взять и посмотреть на него почти в упор она не могла, почему-то смущалась. Но Дима вдруг взял её за руку, а другой рукой осторожно смахнул единственную слезу с её щеки. Смятение её мыслей дало о себе знать, и Согдиана закрыла глаза, подавляя в себе желание, уткнуться ему в плечо и расплакаться. В ту же секунду он воспользовался этим и уже хотел коснуться губами её губ, но в самый последний момент Согдиана протестующим движением выставила перед собой руки и покачала головой:
– Не надо.
– Извини, – Дима опомнился и отстранился. Мысль о том, что он поторопился, застучала в виске.
– Лучше подняться в квартиру, – пробормотала Согдиана, отступая к стене.
– Да, конечно, – спохватился он, закашлявшись.
Согдиана чуть ли не бегом последовала вверх по ступенькам. Помедлив минуту, он двинулся за ней.
******
Этой ночью Дима так и не вернулся домой. Потому что остался у Согдианы. Нет, разговор у них не клеился весь остаток вечера. Они просто сидели в гостиной и смотрели телевизор. Там шёл какой-то приключенческий фильм, но за его просмотром оба они витали где-то в своих мыслях. Попыток вновь поцеловать её Дима больше не предпринимал, он ограничился лишь тем, что сидел рядом, слегка обняв её за плечи. Согдиана не выражала никаких протестов по этому поводу, она безмолвно следила за ходом фильма. У неё на душе было непонятное чувство, как будто кто-то нажал на кнопку и отключил все её эмоции, как будто она – лист, сорванный с привычной ветки и бездумно плывущий вдаль по течению огромной реки, следующий за порывами ветра. И насколько бесконечна и длинна ещё будет эта река, она не могла знать. А угадать даже и не пыталась. Она просто устала.