Там, где любовь
Шрифт:
– Если ты хочешь побыть одна, – сказал он, пройдя и поставив всё на маленький столик напротив дивана, – то только скажи, и я могу уйти…
– Нет, что ты, – она смущённо улыбнулась. – Мне приятно, что ты составил мне компанию, правда…
– Мне тоже очень приятно провести с тобой время, – признался Дима и снова сел рядом. – А расскажи что-нибудь о себе, мне интересно. Например, как тебя сюда занесло? Из Средней Азии? – и он пододвинул к ней коктейль.
– Как-то так, – ответила она и стала рассказывать.
Пока они говорили, Корнелия уже доделала все дела и только собралась уйти к
– Привет, – поздоровался он. Вид у него был довольно взволнованный. – Извини, что поздно. Просто Влад сказал, что вы не спите. Можно войти?
– Проходи, – Корнелия пропустила его в прихожую. – Что-нибудь случилось?
– Согдиана здесь? – с ходу спросил он, снимая ботинки. И, словно предупреждая возможные возражения, добавил:
– Я знаю, она здесь. Нам надо поговорить…
– Хорошо, – растерянно пробормотала Корнелия, отступая в коридор. – Только вот не знаю, может быть, она спать легла…
– Ничего страшного, – отозвался Иващенко, следуя по коридору к дальней спальне. Что-то ему подсказывало, что Согдиана не должна спать. Ведь она не уехала, а значит, думала о нём.
А ничего не подозревающие Согдиана и Дима в это время сидели и до сих пор разговаривали по душам. Согдиана чувствовала, что общение с ним благотворно влияет на неё. Грусть понемногу отступала, ей становилось свободнее дышать. Была ли причина в Диме, или, быть может, если бы любой другой человек старался поднять ей настроение, всё было бы так же, она не знала. Но радовалась уже тому, что её боль на какое-то время затихла.
– Странно, что мы раньше не общались, – заметил Дима, всё с большим восхищением глядя на неё. – У нас много общего…
– Да, – кивнула Согдиана, поставив пустой бокал из-под коктейля на столик. И, неизвестно почему, вдруг поинтересовалась:
– Значит, с Настей ты больше так и не виделся?
– Стараюсь не думать о ней, – проговорил Бикбаев, не отрывая от неё глаз. – И, похоже, что получается. Ты не находишь?
– О чём ты? – уловив на себе уже слишком красноречивый взгляд, Согдиана потупилась. Но через секунду подняла глаза, и взгляды их встретились. Дима был очень близко, и она чувствовала его дыхание. Ещё минута – и он, повинуясь странному, необъяснимому порыву, уже потянулся к ней, чтобы поцеловать, как вдруг дверь в комнату распахнулась, и на пороге возник Егор.
То, что он перед собой увидел, было как гром среди ясного неба. Особенно, если учесть, с какими мыслями он сюда шёл. Уж кого-кого, а Димы Бикбаева возле своей (да, он до сих пор считал её своей) Согдианы обнаружить он никак не рассчитывал. И на мгновение даже застыл на пороге комнаты, не в силах вымолвить ни слова. Вернее, открывая дверь, он начал что-то говорить, но конец фразы так и застрял где-то в горле:
– Согдиана, можно к…
Согдиана и Дима также не готовы были к такому повороту событий. Согдиана как-то свыклась с отсутствием Егора в эти дни и думала, что он больше не появится. Однако она ошиблась. То, в какой ситуации он застал её сейчас, ещё больше сбило её с толку. И она тоже замерла на месте, увидев его, не зная, что сказать. Бикбаев, в свою очередь, сначала
– Это… – Егор наконец-то обрёл дар речи и с невыразимой злостью уставился на обоих. – Это что такое, а?!!
Согдиана, ощущая, как внутри всё сжимается, даже побледнела. Внезапное желание сказать что-то в своё оправдание застучало у неё в висках, но уже через секунду в её памяти всплыл один эпизод: как она заходит в спальню у Тани и видит Егора в одной кровати с Юлей Паршутой. В кровати! А что сделала она сейчас? Она лишь сидела и разговаривала, просто разговаривала с человеком! К тому же, все точки в их отношениях, кажется, расставлены, они больше не пара! Так какое право Егор имеет требовать объяснения? Врываться сюда, вновь тревожить её покой, заставлять волноваться? Ну, нет! Она больше не поддастся!
Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Согдианы, и, вместо того, чтобы ответить на его вопрос, она вскочила на ноги и выдала:
– А тебя не учили стучаться в чужую дверь?!
Это вышло у неё как-то чересчур нервно. И тем самым лишь натолкнуло Егора на неприятную мысль: значит, она ещё и возмущена тем, что он помешал им наслаждаться вечером! Взгляд его скользнул по столу, на котором стояли тарелка с фруктами и бокалы. Вот оно что!
– Учили, Согдиана, – презрительно качая головой, ответил ей Егор. – Может быть, мне ещё и принести извинения за то, что нарушил вашу идиллию?! А ты, Бикбаев, – он угрожающе уставился на Диму, – ты, по-моему, что-то перепутал…
– Ничего я не перепутал, – последовал ответ. – И вообще, не кричи на девушку…
– С тобой мы ещё поговорим, – пообещал Иващенко и снова с презрением глянул на Согдиану. – Что, Согдиана? Помешал, да? Хорошо отдыхаешь? Коктейли, все дела…
– Уходи, Егор, – опустив глаза, проговорила она твёрдо. Знал бы кто, каких усилий ей это стоило! – Пожалуйста, уходи.
– Я думал, ты не уехала из-за меня, – продолжил он. – А ты… вижу, тебе и так хорошо! Ладно, – смерив их обоих напоследок ненавидящим взглядом, он резко развернулся и пошёл из комнаты, на ходу бросив:
– Пошли вы!..
Звук хлопающей двери словно оглушил Согдиану. Она в бессилии опустила руки и упала обратно на диван. Дима стоял с отсутствующим видом и о чём-то раздумывал.
====== Глава 145 ======
Настя Приходько практически все два дня провела в работе: на съёмках своего клипа. Вернувшись домой, она первым делом отзвонилась Егору и поинтересовалась, как обстоят его дела. Не размениваясь на телефонные разговоры, тот приехал к ней на обед. Едва они сели за стол, Настя в нетерпении заёрзала на стуле:
– Ну, как, помирился с Согдианой?
– Какое там! – Егор постучал ложкой по столу.
– А что? – она пристально на него уставилась. – Ты же вчера звонил, говорил, что она не уехала, собирался к Корнелии. Ездил?
– Лучше бы не ездил, – угрюмо отозвался Иващенко.
– Да что случилось, говори уже? – Настя ударила его по руке.
– Рассказать? Хорошо, – Егор кивнул. – Значит, приехал я вчера к Корнелии и увидел интересную вещь…
– Какую? – Приходько встала из-за стола и потянулась к кухонному шкафчику, чтобы достать чашки.