Там, где нас нет. Время Оно. Кого за смертью посылать
Шрифт:
– Чего ж ты меня на земле не предупредил, что встретишь здесь?
– Я полагал, что вы догадались, – вздохнул Яр–Тур.
– О чем? – заорал Жихарь.
– Добрый сэр Лю ничего вам не объяснил?
– Ничего… А чего объяснять?
– Понятно, – сказал король. – Он не захотел отягощать вас еще одной заботой… Возможно, он был прав – то, что я вам сейчас скажу, не ослабит уже ни вашей руки, ни вашей решимости…
– А говорил – время дорого, – напомнил Жихарь.
– Сэр брат, в тот самый миг, когда мой презренный племянник, предатель
– Чего ж ты за мной не послал, если начался мятеж? – вот и все, что нашел в ответ Жихарь.
– Это было сугубо семейное дело, брат… Внутреннее…
– Я, выходит, посторонний… Значит, если суждено мне отыскать и воротить в мир Смерть, то ты тогда…
– Не думайте об этом, сэр Джихар! Я не стал бы совсем показываться вам здесь на глаза, если бы не боялся, что вы с вашим спутником заблудитесь в тумане…
– А может, и нет, – вдруг сказал Колобок.
– Что – нет? – Побратимы уставились на Гомункула.
– Я говорю – может, король потом с нами останется. На нашей стороне.
– Да! Конечно! – с подозрительной радостью отозвался Яр–Тур. – Потом сэр Лю с этой славной старушкой поставят меня на ноги, и мы совершим еще немало славных подвигов…
– Все! – сказал Колобок. – Я черствый. Я бессердечный. Мне наплевать на ваши людские дела. Мы зачем сюда пришли? За Смертью. Вот и давайте ее искать. А то бороду вырву – мне сподручно! – пригрозил он богатырю.
Жихарь скрипнул зубами, зажмурился и попробовал сосчитать до десяти, но опять не смог.
– Что за дверью? – спросил он.
– Здешний владыка – лорд Наволод, – ответил король. – Он здесь первое лицо…
– А ты видел это лицо? – спросил Жихарь. – Может, он с живым и разговаривать не станет? Да и откроется ли дверь? Да и пропустят ли нас к нему?
– Дверь не закрыта, – сказал король. – Но мертвецы туда почему–то не суются. А лорда Наволода я не видел, да и никто из здешних, насколько я знаю, не видел…
– Заодно и познакомимся, – сказал богатырь и толкнул дверь.
Место, где они очутились, не походило ни на что, виданное ими доселе.
– Это лес? – спросил Жихарь.
– Больше похоже на корабельную верфь, – сказал Яр–Тур. – Но откуда столько пыли?
– Эх, люди! – ухмыльнулся Колобок. – Это же полки для бумаг, просто очень длинные и высокие. Архив какой–нибудь… Значит, тут и пыль должна быть, и паутина, и мыши эти мерзкие…
– Хозяин! Эй, хозяин! – закричал Жихарь, не больно–то и сам заботясь о вежливости.
Никто ему не откликнулся.
– В какую сторону идти? – озадачился богатырь.
– Не имеет значения, – пожал плечами Яр–Тур. – Полки тянутся
– Поглядите под ноги – нет ли следов? – подсказал Колобок и погасил свой фонарик.
Следы скоро нашлись – обыкновенные человеческие следы, не какие–нибудь там копыта или лапы с перепонками и когтями, а невеликие, неглубокие, без каблуков – вроде как домашние тапочки.
– Не может быть, чтобы владыка мертвых да без сапог щеголял – это кто–нибудь из слуг наследил, – предположил богатырь. – Здешний хозяин должен быть высок ростом – вон полки–то куда уходят!
– Что гадать – пошли по следам, – сказал король.
Жихарю страсть хотелось узнать, что за грамоты пылятся на полках – старинные летописи, указы, новеллы, устареллы? Но следовало торопиться.
«Верно мне Карина говорила, что я равнодушный и бесчувственный, – думал Жихарь. – Кабы она не спала, то враз бы догадалась, что с побратимом неладно. Поэтому он и в баню не пошел – не желал показать смертельные раны… Да ведь и Лю говорил, что Яр–Туру не нужны уже никакие лекари… Но для дураков, видно, надо все объяснять прямыми словами – намеков мы не понимаем…»
Наконец пыли в богатырский нос понабилось столько, что Жихарь открыл рот и трижды чихнул.
Чиханье, тем более троекратное, и на земле бывает неспроста, оно предвещает всякие неожиданные события…
– Тихо! – сказал Колобок. – Впереди я слышу голос…
– Я, кажется, тоже, – отозвался король.
– …Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто пять… Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто шесть…
– Видите его? – шепнул Колобок.
Впереди, опершись на полку и задрав вверх лысую голову, стоял человек низменного роста в полосатых портках, серой рубахе и меховой бабьей душегрейке. На немалом носу человека сидели стеклышки в оправе. И обут он был именно в тапочки.
«А вот он считает – и у него получается!» – удивился Жихарь. И кашлянул в сторонку – как бы тоже от пыли.
Человек не испугался, не вздрогнул – лениво повернул голову, склонил небритый подбородок и поверх стекол уставился на пришельцев.
– Надо же! – воскликнул небритый. – Представляете – количество умерших от голода в сто девяносто тысяч раз превышает количество скончавшихся от переедания!
– Здравствуйте, сэр! – поспешно, чтобы Жихарь чего–нибудь не ляпнул, воскликнул Яр–Тур.
– Желать здоровья в этих местах бессмысленно, но все равно спасибо, – сказал человек. – И сдается мне, что вы, как бы сказать, не совсем…
– Верно, добрый сэр! Князь Джихар, – он тычком в спину заставил богатыря поклониться, – так вообще живой, да и я частично… Мы ищем сэра Наволода…
– Это я и есть, – сказал владыка мертвых. – Вообще–то сюда входить запрещено, да и никто не осмеливался – вот я и снял стражу с дверей и задействовал ее для учета… Знаете, многие мне не верят, но Смерть – это прежде всего учет! Строжайший учет!