Там, где не гаснут звезды
Шрифт:
— Но ведь это не требует твоего вмешательства, это всего лишь организация свадебного банкета, и все.
— Я здесь шеф-повар, и минимум, что ты должна будешь со мной обсудить — это меню, я прав?
Я кивнула, соглашаясь. А ведь надеялась, что работающие в этом ресторане будущие молодожены смогут сами составить подходящее меню, но, видимо, Андрей посчитал иначе.
— Поэтому обо всех деталях сообщай мне, договорились?
— Да, — я снова кивнула.
— Я завтра уезжаю в командировку, поэтому мне нужно сделать пару звонков. Располагайся пока на том
Он указал на диван в углу кабинета. Я присела и прислушалась к разговору, но ничего не поняла, так как Андрей говорил на французском. Минут через двадцать он отложил телефон, взял со стола папку и присел рядом со мной.
— Вот стандартное меню для банкетов. Я отдаю его тебе, ты уточняешь — можно что-то добавить, что-то убрать…
— Хорошо, — облегченно вздохнула я. — Это все?
— Да. Хочешь выпить? — неожиданно мягче спросил Андрей.
Я согласилась, и когда Андрей вышел, свободно вздохнула. Почему у меня такое быстрое сердцебиение? Кажется, что еще чуть-чуть, и сердце вылетит из груди.
Андрей вернулся через несколько минут с двумя чашками кофе и аппетитными пирожными.
— Спасибо, — поблагодарила я. И наступила тишина.
— Прости, — нарушил ее Андрей.
— За что? — удивилась я.
— Разговаривал с тобой сейчас как с ребенком, а смотрю на тебя и понимаю, что ты уже далеко не ребенок.
— Подросток? — я сделала неловкую попытку пошутить, но Андрей отмахнулся.
— По-прежнему красивая… Знаешь, твой отец очень любил тебя.
— Я знаю, — сердце неожиданно защемило от мысли о папе.
— Он хотел, чтобы ты была счастлива.
— Да, и это я тоже знаю, — внезапно во мне что-то подломилось, и я почувствовала, как больно защипали глаза. Слезы хлынули, но крик, готовящийся вырваться из груди, я смогла заглушить.
— Иди сюда, малыш, — как во сне Андрей протянул ко мне руки, и я покорно отдалась в его объятия. Боль от осознания своего страха, вновь обрушилась на меня, и сил противостоять уже не было. Я рыдала у Андрея на груди, чувствовала щекой его тепло, слышала успокаивающие слова, которые он мне шептал. Впервые после того, как узнала о диагнозе — я заплакала. Оплакивала свою жизнь, которая так рано закончится, оплакивала свою любовь, о которой не расскажу, оплакивала себя — жалкую, беспомощную, больную.
Когда истерика прекратилась, я прислушалась к своим ощущениям. В теплых объятьях Андрея было спокойно. То, чего долгое время мне не хватало.
— Андрюш…
— Что?
— Я знаю, что ты меня искал тогда? Зачем? — решилась спросить я.
— Уже не помню, — после недолгого молчания ответил Андрей.
— Андрюш…
— Ну, что еще?
— Мне надо идти, — неуверенно напомнила я.
— Сейчас пойдешь, — прошептал он, взял в ладони мое лицо и поцеловал. Все страхи незримо отошли на второй план, остались только нежные касания губ, прикосновения его рук и запах, исходивший от находившегося рядом человека. Но здравый смысл взял свое.
— Нет, — с трудом отстранилась я. — Нельзя.
— Почему? — удивленно спросил Андрей.
— У тебя есть невеста.
В тот день меня потянуло на откровение.
— Я люблю тебя. С каждым днем все сильней скучаю, все сильней хочу быть с тобой. И все сильней боюсь тебя потерять…
— Ты не потеряешь, глупенькая. Я никуда от тебя не уйду, потому что ты единственная девушка, от которой я хочу детей, хочу с тобой засыпать и просыпаться.
— Поцелуй меня…
Слов больше не требовалось. Медленно, очень медленно он целовал меня, а я все сильней прижимала его к себе, боясь, что он исчезнет. Я не могла понять, как он делает так, чтобы я думала только о нем? Тихие стоны нарушали сладкую тишину. Я чувствовала на себе тело Андрея, мои руки гладили его спину. Я ничего не хотела, лишь бы это необыкновенное ощущение счастья и полного единения с любимым человеком продолжалось как можно дольше…
А потом я лежала у него на плече, слушала успокаивающие стуки его сердца, под которые я и уснула для того, чтобы наутро проснуться от ласковых поцелуев…
Я думала о том, что значил тот поцелуй? Без осмысления, без объяснения — порыв эмоций. Но ведь я и не дала Андрею времени для объяснения, выбежав из кабинета так, будто бежала от пожара. Но ведь если бы Андрей хотел — он бы нашел способ объясниться? Больше всего я боялась того, что он сожалеет об этом поступке, когда как я до сих пор чувствую вкус его губ.
Неделя прошла на удивление быстро. Теперь ко всему прочему меня начал мучить озноб. Не открывая глаз, попыталась нащупать одеяло, но его рядом не оказалось. С трудом разлепив веки и увидев на полу Зорро, сидящим на одеяле, я застонала. В голове стучали сотни барабанов, боль одолевала все мое тело. Встав с постели, я хотела только одного — принять обезболивающее. И больше ничего.
У Алешки в школе наступили осенние каникулы, и они с мамой решили съездить к родственникам на несколько дней. Из-за сумасшедшей загруженности на работе я поехать не смогла, и теперь мучаюсь одна, пытаясь не упасть в обморок.
— А, мой старый друг! Как ты поживаешь? — голос Андрея я слышала, словно через пленку. — Вижу, что все хорошо, красавец, а вот хозяйка твоя выглядит неважно.
Мужчина чудом поймал меня и не дал упасть на пол.
— Таблетку выпила?
— Да…
— Сейчас я уложу тебя на постель и сварю бульон, — по-хозяйски, как само собой разумеющееся, выдал Андрей. И у меня не было сил отказываться от проявленной заботы.
… Мне снилось, будто я сижу под деревом, корни которого, словно длинные веревки, торчат из-под земли. Внезапно корни начинают расти с бешенной скоростью и обвивают меня, сжимают, не дают двигаться, дышать. Из последних сил я закричала.