Там, где трава зеленее
Шрифт:
Книжка вышла быстро, денег мне заплатили мало, как и обещали, но это все уже было через два месяца, и к тому времени с деньгами у меня стало чуть получше…
А пока настало время звонить в кинокомпании. Ваня Караш обещал позвонить сам, но так и не звонил. Я увидела в электронной почте сообщение с просьбой позвонить в кинокомпанию «Форест». Ничего больше в записке не было. Я позвонила. Секретарь соединила меня с продюсером.
— История про Гнома? Ну конечно, конечно! Великолепно, гениально, это просто
— Елена Витальевна, — ответила я в некоторой оторопи, я не была готова к такому восторженному приему.
— Да. А вы, Елена, отдаете нам все это свое хозяйство с потрохами.
— Простите, я не поняла…
— Давайте так. А может быть, мы встретимся?
— Вы хотите заключить со мной договор?
— Ну вроде того… Не хотелось бы по телефону…
— Но вам понравился сценарий и вы готовы его купить?
— М-м-м… Почти. Мы готовы купить вашу идею. А сценарий… Несколько переделать.
— И сколько вы можете заплатить мне за идею?
— Вам так важны деньги?
Мне всегда по-пионерски неудобно, когда вот так, напрямую… Я вспомнила рассказы Жени Локтева, как его «торгуют» и как он «торгуется» за свои гонорары, что не мешает ему чудесно играть самые глупейшие и пустые роли.
— Да, к сожалению, очень важны сейчас.
— Хорошо. Понятно. Мы и собирались заплатить вам очень солидную сумму. Но если вам еще и деньги важны, а не только то, что ваша идея получит самое лучшее кинематографическое воплощение… Я готов заплатить вам шестьсот долларов.
— За сценарий?
— За идею, уважаемая, за вашу идею.
— А вы будете использовать синопсис, который я вам послала?
— М-м-м… не думаю. Вряд ли. Но вы можете отдать нам и целиком сценарий… если хотите… вдруг что понадобится… хотя…
Кристин мне рассказала, как за один удачный сюжетный ход, выволакивающий весь сценарий, в Голливуде можно получить двадцать пять тысяч долларов. Но при чем тут я?
— А вам не понравились серии, которые я вам послала?
— Послушайте, если вы хотите поторговаться, приезжайте, мы поговорим, обсудим, накинем… Восемьсот вас устроит?
— Я подумаю. Спасибо.
Я повесила трубку и набрала номер второй кинокомпании. Там секретарь посмотрела записи в компьютере и ответила:
— Спасибо, не подошло.
Я решила закончить по возможности эту муку сегодня и набрала следующий номер. Ваня Караш был на месте и радостно воскликнул:
— Ленка! Ну что же ты не звонишь?
— Ты прочитал сценарий?
— С огромным удовольствием! Ты такая молодец.
— Правда?
— Да… Только, знаешь, «пироги тачать сапожник»… Ох. Как бы тебе сказать. Ты отличная журналистка. У тебя — язык, все такое, все тип-топ… Но, понимаешь, Ленка… Ты ни черта не сечешь в сценарной работе. Это — профессия, кирдык? Поняла? Там есть два закона или двадцать два — сам ни хрена в этом не понимаю. Но их надо
— Да, я думала об этом.
— А зачем тебе надо-то было это?
— Денег хотела заработать… — Лирическую подоплеку я объяснять Ване не стала.
— А, ну это повод… Так вот. Мне лично — понравилось. Редактор говорит — хренотень. Я не кирдык, редактор — кирдык.
— Вань, ну что такое «кирдык», а? — устало спросила я. Какая же я самонадеянная дура!..
— Это значит — «понял, поняла, понятно, понимаешь». Кирдык? Ну ладно, Воскобойникова, что ты, прямо бедствуешь, что ли…
— Вань, а сделать ничего из этого нельзя? Ну как-то переработать, доработать…
— Не-а… Слушай, если тебе деньги нужны, хочешь, я тебя на работу пристрою к нам… Знаешь, у нас девчонка одна увольняется… в декретный отпуск… Кажется. Через месяц. Узнать?
— Да нет. Через месяц уже не надо.
— Слушай, может, тебе денег дать? У тебя какие-то проблемы?
— Нет, Ванюша, спасибо. Извини, что побеспокоила.
— Не обижайся, Ленка. Звони, если что.
Осталась кинокомпания «Антон и они». Как же это я!.. Почему я так легкомысленно послала сценарий всего в четыре кинокомпании? Надо было сидеть и звонить, звонить, и отправлять, отправлять… Хотя если такой единодушный отказ… Можно и в сто мест отослать, и везде скажут: «Занимайтесь, девушка, тем, чему вас учили. И не отрывайте людей от работы».
В кинокомпании «Антон и они» было намертво занято. И через час, и через два. Никакого сообщения они мне не прислали, что, скорее всего, означало отказ.
Вечером мы пошли гулять с Варькой, она села на качели, а я оглянулась вокруг и вдруг с ужасом поняла — скоро лето. Моим обоим малышам нужен свежий воздух. Мне надо подумать о том, что через два месяца мне уже совсем неудобно будет спать с Варей на одном диване. Что Саша Виноградов может и не дать ей денег — забыть или заартачиться…
Я решила, что надо бы поговорить, наконец, с мамой — вдруг она поможет мне хотя бы найти дачу на лето среди своих знакомых… Но я очень боялась маминой реакции на мою беременность и ограничивалась звонками. Мама, кажется, не поняла, что мы живем не дома. Потому что я ей обычно звонила сама, так у нас сложилось годами. Тем более мама занималась сейчас депрессией Павлика. После того случая он перестал есть, сидел часами глядя в окно и совсем не хотел учиться. Еще навесить на маму мои проблемы… Я решила чуть подождать.
Неля могла помочь мне только добрым словом, что она и делала регулярно, и это было совсем немало. И сейчас я позвонила ей, чтобы просто услышать, что я — хорошая, умная, красивая. И у меня все будет хорошо. Она никогда не говорила это напрямую. Но каким-то непостижимым образом после разговоров с ней все годы, что я ее знаю, у меня остается именно это свежее, легкое ощущение — какая же я хорошая и как жизнь ко мне расположена всеми своими самыми приятными сторонами. Надо только не пропустить это.