Там, где живет любовь
Шрифт:
Не успела она набрать номер, как кто-то позвонил в дверь. Сильно, протяжно, настойчиво. Не двигаясь, Марина положила трубку на стол. Звонки прекратились. За дверью послышался громкий, взволнованный разговор. Через несколько минут раздались новые прерывистые звонки и стук.
Тихо, на цыпочках девушка подошла к двери и посмотрела в глазок: облокотившись на перила, напротив двери стояли два милиционера и молодой симпатичный парень в штатском. Обреченно вздохнув, она открыла дверь.
– Самойленко Марина Леонидовна? – довольно бодро поинтересовался смуглый молодой человек в штатском. Глаза его взволнованно
– А в чем, собственно, дело? – еле выговаривая слова, поинтересовалась Марина.
– Около часа назад в милицию поступило ваше заявление, свидетельствующее о наличии информации об убийстве. Так? – спросил он и по-деловому насупил брови. Большие светло-карие глаза стали серьезными и сосредоточенными. Стало очевидно, что впереди его ожидает карьера, обещающая славу Шерлока Холмса.
– Да, это звонила я, – тяжело вздохнув, прошептала Марина и отступила назад. – Проходите.
Не обращая внимания на хозяйку, стражи порядка быстро прошли в комнату.
– Что ж, Марина Леонидовна, хочу выразить вам признательность за неравнодушие и активную гражданскую позицию! – бодро отчеканил молодой следователь и встал с дивана. Подошел к столу, положил папку и весело предложил: – Пожалуйста, изложите известные вам факты на бумаге. То есть сделайте заявление в надлежащем виде. Руководитель следственной группы Усенко специально направил нас сюда, чтобы не причинять вам лишних хлопот.
Не зная, что ответить, Марина неподвижно стояла, прислонившись к стене. В голове гудело, к горлу подступал тяжелый, неприятный ком. Страшные мысли путались и не давали сосредоточиться.
– Что же вы, Марина Леонидовна? – удивленно приподняв брови, протянул Благой, доставая из папки белые листы бумаги. – Присаживайтесь, не волнуйтесь. Пишите все, что вам известно об этом убийстве.
– Мне нечего писать, – неуверенно, чуть растягивая слова, проговорила Марина и опустила глаза. – Это какое-то недоразумение. Все, о чем я говорила по телефону, неправда. Волошин не имеет никакого отношения к убийству Ермакова! Они были лучшими друзьями.
– Это как? – медленно поднимаясь со стула, протянул следователь и округлил глаза. – Да вы отдаете себе отчет в том, что говорите?!
– Да, – выдохнула девушка и искренне расплакалась. – Я оговорила невинного человека.
– О-па! – выкрикнул краснощекий милиционер с засаленными капитанскими погонами и поднялся с дивана. – Ты чего?! В отказ пошла, сучка? Ваньку валяешь? Не надо. Мы это уже все проходили. Мы уже начальству доложили, а ты тут комедию устраиваешь! Да ты соображаешь, что натворила? Затеяла игру по телефону: любит – не любит, убил – не убил! Все, о чем ты, куколка, говорила по телефону, записано на диктофон. Так что нечего теперь отпираться. Купили тебя уже, да? Тогда пойдешь вместе со своим Волошиным под суд!
– Тихо! – выкрикнул следователь и резко повернулся к Марине. – Вы с ума сошли?
Прижавшись к двери, Марина бешено соображала, как теперь быть. Она отчетливо помнила то, что говорила по телефону. Разбираться в аномалиях физиологии и тайнах человеческой психики сейчас было поздно.
– Да, – решительно ответила Марина и уверенно посмотрела в глаза следователю. – Я сошла с ума. Я сошла с ума от любви. А сейчас раскаиваюсь и прошу прощения за причиненные вам хлопоты.
– Чего-чего? – скривив омерзительную гримасу, переспросил капитан и подошел к ней. – Ты чего мелешь, сучка вежливая?
Глубоко вдохнув, Марина спокойно посмотрела в глаза разъяренного капитана.
– Повторяю: я оговорила человека. Можете меня за это судить. Но я чистосердечно раскаиваюсь и прошу прощения.
– Подробнее, пожалуйста, – подойдя ближе, попросил следователь. Вежливый, галантный, аккуратный, он явно не вписывался в компанию своих развязных сослуживцев.
– Понимаете, – взволнованно начала свой рассказ Марина, – несколько дней назад я познакомилась с Волошиным на банкете. Именно на том банкете, после которого убили Ермакова. Наша встреча была короткой и деловой. После банкета мы отправились на речную прогулку.
– Вдвоем? – поинтересовался Благой.
– Да, вдвоем. К яхт-клубу нас подвез шофер Волошина, Ростик. Все остальное время мы были одни.
– И вы ни на минуту не расставались?
Марина задумалась. Сейчас надо говорить правду. Ложь во благо будет потом.
– Расставались. Но ненадолго. После банкета я поехала домой переодеться. Через час он заехал за мной.
– Во сколько это было? – снова перебил ее следователь.
– Боюсь ошибиться. Но, по-моему, половины первого еще не было. Приблизительно минут пятнадцать, может, двадцать первого.
– Так, продолжим допрос, – пробубнил следователь. – Гражданка Самойленко, рассказывайте о том, что было дальше.
– После того как мы встретились, никуда больше не заезжали и направились в яхт-клуб, кажется, «Юниор». Затем до рассвета катались по Днепру.
– Теперь, исходя из ваших слов, я должен зафиксировать, что у Волошина есть алиби, да? – задумчиво спросил Благой.
– Да, у него алиби! – громко и отчетливо проговорила Марина. – В момент убийства мы были вместе и далеко от города.
– Так какого же хрена ты позвонила сегодня в милицию? Зачем сказала, что именно Волошин убил Ермакова? – взвился капитан.
– Повторяю, все это из-за любви, – тяжело вздохнув, протянула девушка. В голове возник глупый, но очень правдоподобный рассказ. – Я хотела ему отомстить!
– За что? – протянул Благой, удивленно подняв черные широкие брови. На высоком покатом лбу парня застыли тонкие, чуть заметные морщинки.
– Я провела с ним два дня. Верите, мужики, – начала Марина, стараясь вести себя как можно более развязно и глупо, – влюбилась, как девочка! Все для него сделать была готова. Да и он в долгу не оставался. Я из-за него такого ухажера отшила! Век себе не прощу! Мне этот гад, Волошин, в любви вечной клялся. И я поверила. А сегодня утром отвез к дому. Извинился и сказал, что наша встреча была случайной. Ну, не скотина, а?! Поимел и выкинул. А я свою жизнь разбила. Такого магната из-за него выгнала! Пришла я домой, коньячку опрокинула, слезу пустила и такая меня обида разобрала! Ну, думаю, я тебе, сволочь, отдам! Вот и позвонила вам.